71 
– Надо отступать! – крикнул он ей прямо в ухо.
– Куда? – Зали беспомощно оглянулась по сторонам; ей казалось, что дикари абсолютно повсюду.
– Карта! Смотри карту!
Зали припала спиной к широкому стволу, способному какое-то время прослужить ей укрытием, и начала лихорадочно просматривать карту, сверяя её со схемой, нарисованной пленником. Несмотря на холод, со лба стекал пот; картинка расплывалась перед глазами – нарисованные холмы, реки и лесные тропы превратились в причудливый узор, в котором, как ни крути, не было смысла.
Голоса были все ближе, уже прогремели первые выстрелы, время расчетов истекло. Наконец, Зали рассмотрела на оставленной дикарем схеме точку. По словам пленника, там находился бункер, оставшийся еще со времен какой-то большой войны, приключившейся в прошлом веке. Согласно карте, эта точка находилась совсем недалеко от ручья, всего в полукилометре на запад.
Она отдала бойцам приказ отступать, и те, отстреливаясь, последовали за ней сквозь лес. Халкан бежал рядом с Зали, продираясь сквозь кусты и перепрыгивая через бугрящиеся из земли корни. Ослабленный прошлой схваткой с дикарями, он стремительно терял силы. Внезапно в груди закололо, легкие сдавило огненной петлей, и Халкан остановился, согнувшись и тяжело дыша. Зали обернулась:
– Не сдавайся, только не сейчас! – крикнула она. – Осталось немного!
Халкан глубоко вдохнул, выдохнул и побежал снова. Выстрелы раздавались уже так близко, чтобы было слышно, как мимо свистят пули и с каким чавкающим звуком утопают в мартовской грязи ботинки преследователей.
К счастью, расчет Зали оказался верным. Вскоре деревья расступились, и впереди раскинулась поляна, в центре которой на возвышении стоял дот – приземистое железобетонное сооружение с узкими оконными прорезями, через которые можно было вести обстрел.
– Сюда! – крикнула Зали, и странники кинулись к укрытию.
Внутри было темно и сыро как в пещере, свет едва проникал сквозь бойницы. В ноздри бил затхлый гнилостный запах, толстые стены отрезали странников от звуков внешнего мира, и слышно было только как тяжело дышат уставшие бойцы. Когда глаза привыкли к царившему здесь полумраку, Зали осмотрелась – голые стены, покрытые плесенью, каменная крошка под ногами, искореженные осыпающиеся края окон.
– Кажется, прорвались, – выдохнула Зали.
– Кажется, да, – сказал Халкан.
Зали отдала команду одному из бойцов разведать обстановку. Тот высунулся в амбразуру, и снаружи немедленно раздалось несколько выстрелов.
– Ну что там? – спросила Зали.
– Штук двадцать в поле видимости, – отозвался камаштли бесцветным голосом.
– Плохо дело, – сказал Халкан и уселся на пол. – Кажется, мы тут застряли. Вряд ли они сейчас станут подбираться ближе, но и в покое нас не оставят уж точно. Что будем делать?
– Сейчас надо прийти в себя, успокоиться. Потом обязательно что-нибудь придумаем, – сказала Зали.
Она сняла шлем и прислонилась к стене. Камень приятно холодил затылок после горячки суматошного отступления. Перед закрытыми глазами вспыхивали и гасли, отдаваясь болью в висках, разноцветные пятна. Вдох, выдох и снова глубокий вдох. Зали старалась ни о чем не думать, но получалось плохо. Страх и раздражение клокотали в груди, ища выхода наружу.
Наконец, Зали не выдержала и взглянула на Халкана в упор, в глазах её заплясали искры, как ноги мертвеца, вздернутого на висилеце:
– Значит, ты думал, что за нами никто не следит?
Халкан вздохнул. Он давно ждал подобного вопроса и уже начал надеяться, что он так и не прозвучит.
– Видимо, я ошибся, – сказал он, старательно разглядывая стену напротив.
Зали снова закрыла глаза. Еще секунду назад ей хотелось ответить что-нибудь вроде «Это твои родители ошиблись, когда зачали тебя», но внезапно на неё навалилась обреченность, вытянутая в бесконечную линию, как кардиограмма умершего. Злость ушла, осталась только черная усталость. Их окружали стены дота, пострадавшие от надругательств времени, а снаружи поджидали вооруженные отряды дикарей. Никто не выберется из этой передряги.
– Эта ошибка будет стоить нам жизни, – сказала она таким спокойным тоном, будто уже смирилась со своей участью.
Повисло долгое молчание. Если бы не редкие звуки выстрелов, приглушенные стенами дота, можно было бы представить себя сидящим на берегу реки или лежащим в собственной постели, объятым сонной негой. Еще недавно мечтавшая о спокойствии и расслаблении, теперь Зали гнала от себя эти образы, боясь заблудиться в них и провести в иллюзиях последние часы жизни. Она жадно вглядывалась в темноту, старалась каждой клеточкой ощутить холод стены и шершавость каменной крошки на полу.
71 
