очень нудно 
46 
Наступила уже середина дня, когда они добрались до Катманду, и Чандра поняла, что это был прежде всего город дворцов и храмов.
Казалось совершенно невероятным, что в одном очень ограниченном пространстве может уместиться столь много восхитительно красивых зданий. А вид самих непальцев в необычных одеяниях лишь усиливал ощущение Чандры, будто она перенеслась в какую-то сказку.
У мужчин на поясах висели кривые ножи-кукри. Женщины в длинных юбках удивляли своими длинными черными волосами, в которые были вплетены большие красные или желтые цветы. На шеях и руках они носили украшения из разноцветного стекла.
В носу у каждого висело золотое кольцо. Уши также были увешаны по краям маленькими кольцами, только бронзовыми.
— Какая прекрасная страна и какой красивый народ! — громко воскликнула Чандра, и лорд Фроум, опережавший ее всего на несколько шагов, обернулся.
— Нам удалось попасть в рай, — заметил он сухим голо — . сом. — Будем надеяться, что нас не поджидает ангел с раскаленным мечом, чтобы выгнать нас отсюда.
— Этого не может быть! — весело крикнула ему в ответ Чандра.
Она с восхищением разглядывала огромную статую в центре площади Кала-Бхайраб, изображавшую воина с отрубленной головой в руке, который попирал поверженного им демона.
Через некоторое время они подъехали к британскому посольству, где, по мысли Чандры, они должны были заночевать, Теперь она увидела это очень просторное и элегантное здание, построенное в индийском псевдоготическом стиле, с крышами, имевшими зубчатые края и остроконечными башенками на каждом углу. Высокие узкие окна придавали резиденции британского дипломатического представителя сходство с собором, и когда они вошли внутрь через массивную дубовую дверь, Чандра ожидала, что ее окутает атмосфера святости.
Полковник Уайли оказался добродушным, приветливым человеком, который, похоже, искренне обрадовался приезду лорда Фроума. Узнав, что его гость женат и привез жену с собой, он немало удивился, что отразилось на его лице, однако, будучи джентльменом, решил промолчать.
Чандру отвели в просторную, впечатляющую высокими потолками спальню, где она сразу же подбежала к окну и стала жадно упиваться панорамой города и Гималаями, возвышавшимися на заднем плане.
— Я здесь! — сказала она себе. — Я здесь, несмотря ни на что, даже на то, что этот план мне самой казался несбыточным!
Она ощутила глубокую внутреннюю потребность обратиться с молитвой благодарности к Всевышнему, и не только потому, что сбылись ее надежды, но и потому, что ее отец сможет теперь поправить свое здоровье в теплых Каннах.
После того как лама сказал ей, что ее отцу предстоят еще многие годы плодотворного труда, ее тревога за него улеглась.
Возможно, кому-то могло показаться абсурдом, что она так легко поверила тому, что было сказано ей человеком, которого она до этого никогда в жизни не видела, но про которого маленький мальчик сказал, что он святой.
Раньше Чандра видела в Индии саддху и гуру и знала о существовании самозванцев в этой среде, однако инстинкт помогал ей безошибочно определить, действительно ли человек посвятил свою жизнь служению Богу.
Она знала, что не могла ошибиться, чувствуя добро, исходившее от ламы. Чандра знала также, что если этот человек сказал, что будет молиться за нее и она будет защищена, значит, он говорил это со всей ответственностью и серьезностью.
В то же время теперь, когда она была в Катманду, ей стало немного не по себе. Это беспокойство было вызвано ее причастностью к будущей судьбе изумруда, который был украден Нана-Сахибом. О таких драгоценностях ходила дурная слава: людей, имевших к ним то или иное отношение, очень часто постигал страшный конец.
Почему же, с какой стати, когда одну из самых крупных драгоценностей — изумруд, принадлежавший монастырю в Сакья-Чо, доверяют ей, она должна думать, что об этом никто ничего не узнает.
У Чандры хватало здравого смысла, чтобы понять: если ) станет известно, что, она вывозит его из страны, то ее жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
В ее душе зашевелился страх. Чандра посмотрела на далекие пики Гималаев и сказала себе, что она всего-навсего очень маленькая частичка колеса жизни — колеса, на котором у всего есть свое место и каждому деянию отмеряется соразмерно либо награда, либо возмездие.
Справедливость требовала, чтобы монастырь получил назад свой драгоценный камень, который имел для монахов только сакральную ценность, и если, помогая им, она могла хотя бы частично исправить зло, причиненное Нана-Сахибом, значит, она должна гордиться тем, что ей представилась такая возможность, » Я не испугаюсь «, — сказала себе Чандра.
46 
