54 
— Зачем же она это сделала?
— Она вложила туда то письмо и снова аккуратно подклеила кожу. Потом сказала мне: «Я не хочу, чтобы ты читала его и даже думала о нем до того, как выйдешь замуж. И тогда, в день свадьбы, ты вскроешь это письмо, если только я не скажу тебе раньше, что пришло время его прочитать». Больше мама не говорила об этом.
— Но эта Библия всегда была с вами.
— Я же говорила, это единственная вещь, которая у меня осталась.
— Ну что ж, — сказал маркиз. — Вскройте письмо сейчас, пока я не помешал вам сделать это.
С этими словами он поцеловал ее плечо, и Кистна отдернула балдахин, чтобы взять Библию, которая лежала на столике рядом с подсвечником. Затем она села в кровати, а маркиз откинулся на подушки, не сводя с нее глаз.
Он думал о том, что невозможно найти другую женщину, столь же очаровательную, совершенно лишенную эгоизма и очень чуткую.
Маркиз понимал, что не только ее любовь, но и интуиция, которой столь юные девушки обычно лишены, позволяет ей так легко откликаться на все его желания. А еще он с удивлением обнаружил, что в этой очень юной женщине он нашел свою половину.
Он так сильно любил ее, что думал о ее ощущениях больше, чем о своих собственных. Поэтому их слияние было не только физическим, но и духовным. Для маркиза это было не только чем-то новым, но и казалось ему совершенным во всех отношениях.
Он не сомневался, что его любовь, в которой он так долго не отдавал себе отчета, будет становиться все глубже и полнее, по крайней мере до тех пор, пока он не уверится, что сделал Кистну такой же счастливой, каким она сделала его.
Глядя на Кистну, он думал, что ни одна женщина до нее не будила в нем такого желания, и никогда прежде не ощущал он такого глубокого удовлетворения и душевного спокойствия. Он чувствовал, как в нем пробуждаются новые стремления, которые обещают необычайную полноту жизни в будущем.
Кистна тем временем достала из-под переплета Библии исписанные листки бумаги, развернула их, и маркиз увидел в ее глазах печаль. Она думала о матери.
Маркиз испугался, что Кистна словно отдаляется от него, и протянул к ней руку. Девушка почувствовала его опасения, обернулась и улыбнулась ему.
— Может быть, прочесть вам мамино письмо? — спросила она. — Мне бы хотелось разделить это с вами так же, как мы делим все остальное.
— Конечно, милая.
Кистна поднесла письмо поближе к свету и начала читать. В ее голосе, казалось, звучала музыка:
"Моя дорогая, любимая дочь!
Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты знала тайну, о которой я не хочу говорить сейчас, особенно в присутствии отца.
Ты знаешь, как хорошо нам было вместе, твоему отцу и мне, и что я самая счастливая женщина на свете, потому что люблю и меня любит самый замечательный человек на земле, такой замечательный, что он, наверное, был послан мне самим Богом. Но, выйдя замуж за твоего отца, Кистна, я сделала то, что большинство людей сочло бы весьма предосудительным поступком, хотя и очень смелым.
Я никогда не говорила с тобой о своей семье, потому что это было очень опасно для твоего отца.
Если бы мой отец нашел нас — а я знаю его как человека могущественного и весьма мстительного, — он бы заставил нас обоих страдать и, возможно, даже уничтожил бы твоего отца".
Словно испугавшись того, что она только что прочла, Кистна бросила быстрый взгляд на маркиза. Казалось, один его облик давал ей ощущение спокойствия и безопасности.
— Продолжайте, моя дорогая, — сказал маркиз мягко, и Кистна вновь начала читать:
"На самом деле мой отец — седьмой граф Бранскомб!
Я была его младшей дочерью и не без гордости могу сказать, что он любил меня больше, чем остальных детей. И он был очень польщен, когда князь Фридрих Мильдерштайнский попросил моей руки.
Нет необходимости говорить, что никто не спрашивал меня, хочу ли я выйти за него замуж. Мне лишь сказали, что я должна быть счастлива и преисполнена благодарности за то, что удостоюсь чести носить королевскую корону.
Я бы, наверное, тоже считала, что этот брак даст мне огромные преимущества, если бы уже не была влюблена настолько безрассудно, что для меня не существовало в мире других людей, кроме моего любимого".
Кистна тихо ахнула.
— Именно так я отношусь к вам, — сказала она маркизу.
— Я скажу, что я чувствую, моя любимая, но сначала дочитайте письмо до конца.
54 
