6 
– Какие мысли, лейтенант?
– Что? – Вопрос застал Веерховена врасплох.
– Что вы об этом думаете? – Рейман испытующе глядел на него.
«Наверняка у старика уже есть что-то на уме!» – подумал Веерховен.
– Вашему следопыту-зулусу можно доверять? – спросил он.
– М'Батту? Да!
– Вспомните, он ведь не обнаружил на месте происшествия никаких следов. Если не считать ботинок самого Штабба.
– Здесь нет змей, – сказал полковник. – Если девушка идет купаться босиком… много ли останется следов?
«Он принял версию о девушке», – подумал Веерховен.
– Если откинуть в сторону предположение, что Штабб совокупился с одной из здешних неуловимых антилоп, – сказал Веерховен, – есть лишь одно место, где можно скрыть девушку от наших глаз! И лишь один человек, который может это сделать. И я думаю, что если пойти к этому человеку и все выяснить…
– Нет! – отрезал полковник.
– Почему нет, сэр? Позвольте узнать?
– Потому, лейтенант, что я всегда неплохо относился к старине Курту. И хочу, чтобы его похоронили по-человечески. Надругательство над телом офицера, белого офицера, лейтенант, может дурно повлиять на моих солдат!
– Вот это точно! – поддержал доктор.
– Не понимаю вас, сэр.
– Как ты думаешь, какова будет реакция нашего работодателя, узнай он, что Штабб изнасиловал его подружку? Будущую подружку, если верить словам дока. Пока сама она молчит, мы тоже будем молчать!
– Не уверен, что имело место насилие, – пробормотал врач.
Но его не услышали.
– Так, – заключил полковник. – Мы не будем тревожить господина Еджава Вулбари непроверенными предположениями.
– Что же ему сказать?
– А вот это – моя забота, лейтенант. Матиуш! Ты тоже меня понял, верно?
– Да, Ленарт.
– Разрешите идти, сэр? – спросил Веерховен.
– Минуту, лейтенант!
Рейман подошел к Рихарду, приблизил почти вплотную свое длинное лицо.
– Штабб мертв, лейтенант, – сказал он. – Он был моим старым другом, но это для вас не так важно! А важно то, что теперь вы – единственный офицер, которому я могу полностью доверять.
– А капитан Мубарик, сэр?
– Мубарик – человек Вулбари. А вы – мой. И я надеюсь на вас, лейтенант!
– Я не подведу вас, сэр! – сухо ответил Beepxoвен. – Это всё, сэр?
– Да, – со скрытым неудовольствием произнес Рейман, отодвигаясь. – Да. Можете идти.
Веерховен козырнул и покинул лазарет.
За истекшие полчаса снаружи стало еще жарче. Больше всего Рихарду хотелось спуститься вниз к морю и выкупаться. Он отчетливо представил себе шелковую серебрящуюся поверхность океана, прохладную воду, обнимающую тело… Но никто, кроме патрулей, не имеет права покидать территорию базы. Это приказ полковника. Возможно, лейтенанта Веерховена он и не касается, но как отнесется Рейман к тому, что его офицер, вместо того чтобы заниматься делом, отправился купаться? А работы у Рихарда – непочатый край. Кому, как не ему самому, об этом знать!
Лейтенант вздохнул и зашагал мимо второго солдатского барака к своему домику. Сбоку от казармы трое поваров под навесом из пальмовых листьев жарили на открытом огне мясо. Рядом, в полностью автоматизированном армейском котле, варился суп. Веерховена позабавило сочетание этих двух способов приготовления пищи. Первому было по меньшей мере десять тысяч лет. Второму – чуть больше десятилетия.
– Хорошие финики, лейтенант! – Один из поваров стоял рядом и протягивал Веерховену кулек, свернутый из листа дынного дерева.
– Спасибо!
Сплевывая на землю косточки, Веерховен обогнул элегантное бунгало, стеклянная стена которого так и сияла на солнце, ответил на приветствие часового, истекающего потом у двери резиденции Вулбари, и подошел к собственному домику.
Построенный из таких же сборных конструкций, как и все остальное в лагере, трехкомнатный домик Веерховена выглядел все же приятнее, чем солдатская казарма. Он смотрелся бы еще лучше, если бы не ядовито-зеленый цвет деревянных стен и крыши. Но главной частью дома было не то, что располагалось над землей.
Войдя, Рихард пересек первую комнату и по узкому коридору прошел в крохотное помещение без окон. Наклонившись, он откинул крышку люка. Под ней была стальная плита с тусклым красным глазком в углу. Веерховен прижал к опознавателю большой палец, и плита с негромким жужжанием отползла в сторону, открыв винтовую лестницу, огибающую железный столб.
6 
