99 
…Лоре повезло. На руках у Древней был Тенгиз, потому удар был неточен. Попади он в живот – и острое копыто проткнуло бы девушку до позвоночника. Но удар прошел вскользь, вдоль ребер, отшвырнув Лору назад и оставив у нее на боку длинную рваную рану.
Лора взвизгнула. Не от боли, боли она даже не почувствовала, – от ненависти.
Упав, девушка тут же вскочила, по-прежнему сжимая в руках шершавое дерево…
Древняя не собиралась убивать. Есть ей не хотелось. Впереди ждало наслаждение. А рана на спине скоро затянется, не оставив даже следа на коже. Злобная глупая самка будет умерщвлена позже. Когда Мякоти Жемчужницы потребуется еда.
– Не двигаться! – голосом Власти произнесла Древняя.
…И мерзкое Дитя Дыма не подчинилось!
Голос не затронул Лору. Она раскачивала свое импровизированное копье, выискивая место для удара. Лора представила, с каким удовольствием вогнала бы сук в белый живот твари, и зашипела от ярости. Тварь теперь стояла к ней лицом, но на руках у нее по-прежнему был Тенгиз. Вот на него слова Власти подействовали: тело Тенгиза бессильно обвисло. Занося сук, Лора шагнула вперед. Сейчас она раскровенит эту кукольную морду!
Мякоть Жемчужницы была поражена. Древняя не смогла заставить повиноваться Дитя Дыма! Это невозможно! И тем не менее – это так.
Однако Древние умеют принимать происходящее как данность. Мякоть Жемчужницы отодвинула беспокойство назад и совершенно хладнокровно ждала атаки. Ни за себя, ни за Тенгиза, которого держала у груди, Древняя не беспокоилась. Эта самка была медлительней, чем зеленая обезьяна. А силенок у нее и того меньше. Мякоть Жемчужницы перенесла вес на правую ногу: второй раз она не промахнется…
Резкая боль в виске на миг ослепила Древнюю. Она качнулась и выронила Дающего Семя. С огромным трудом ей удалось удержаться на ногах. И только через секунду ей удалось прийти в себя – огромный промежуток времени для Древней! Она быстро повернулась. Если это кто-то из соперниц-сестер – полбеды! Но если это Повелитель… Древнюю охватил ужас.
Лора бросилась вперед… И ее противница исчезла!
Ноги девушки зацепились за что-то мягкое, она выронила сук и, не успев даже выставить вперед руки, врезалась носом в землю. Из глаз ее посыпались искры, она закричала от боли.
«Сейчас она меня убьет!» – промелькнула мысль, когда вспышка боли превратилась в пылающий костер.
Лора валялась ничком на земле и ровным счетом ничего не могла поделать.
«Кажется, у меня сломан нос!» – подумала она и съежилась, ожидая, когда остроконечное копыто вонзится в спину.
Испуг Древней мгновенно прошел, когда она увидела своего соперника. Дающий Семя! Жалкое Дитя Дыма!
Мякоть Жемчужницы расслабилась. Что ж, он сильно ее ударил. Интересно чем? А как ловко подкрался! Нет, этот Дающий Семя ей нравится!
Мякоть Жемчужницы узнала его. Она видела, как сестры играли с ним. Очень хорошо. Кто оспорит у Древней право на человека, если тот сам проявил к ней внимание? Она соединится с ним, когда закончит с первым. А вот самку надо обезвредить. Уж очень она беспокойна. И Сила на нее не действует!
– Стоять! – приказала она Дающему Семя.
Жилов ударил сильнее, чем предполагал. Забыл о том, что стал много крепче, чем несколько дней назад. Он прыгнул (спасибо Анку, тело слушалось лучше, чем двадцать лет назад!), как отпущенная пружина, – ребро стопы с глухим стуком ударило в висок Древней… и боль пронзила его ногу. Жилов отлетел назад, а Древняя даже не упала! Только покачнулась и уронила Тенгиза. Лора пронеслась мимо, споткнулась и грохнулась лицом вниз. Данила не успел ее подхватить.
Он быстро переместился назад. Так, чтобы тело Тенгиза не отделяло его от Древней. Нога, которой он ударил, ныла. Жилов чувствовал приятное возбуждение: противник попался более чем достойный.
Древняя пришла в себя с поразительной быстротой. Она уставилась на человека. Лицо, на котором первоначально был испуг, теперь выглядело вполне довольным. Жилов не чувствовал ее враждебности. Скорее абсолютную уверенность в своем превосходстве.
Что ж, посмотрим!
– Стоять! – звонкий возглас-приказ ударил не в уши, а куда-то в область живота. Данила мгновенно вспомнил, что следует за таким голосом. Момент был критический. Сейчас он узнает, прав ли тот офицер…
Щекочущий зуд возник внутри позвоночника, усилился до нестерпимости… и пропал.
99 
