28 
Они возвращались в молчании. Герцог был погружен в свои мысли. Только у самого дома он вежливо произнес:
— Надеюсь, прогулка доставила вам удовольствие.
— Конечно, ваша светлость! Очень вам благодарна, — ответила Олетта.
— И надеюсь, вы не постесняетесь попросить лошадь, если вам снова захочется прокатиться, — церемонно добавил герцог.
Два конюха выбежали навстречу. Пока герцог спешивался, Олетта гадала, поможет ли он спуститься на землю ей. Но он предоставил Олетте самой соскочить с лошади и был уже на середине лестницы, когда она его догнала.
— Если вам понадобится что-нибудь мне показать, мисс Бэрон, — сказал он совсем другим голосом, — мистер Хэнзард всегда скажет, где меня найти.
— Благодарю вас, ваша светлость, — тихо произнесла Олетта.
Поднимаясь по лестнице, она думала, что раз уж герцог идет завтракать, то хорошо бы ему пригласить и ее. Но этого не случилось. Он отдал лакею шляпу, перчатки и хлыст и направился через холл, не оглядываясь на Олетту.
Входя в свою спальню, она чувствовала себя необъяснимо несчастной, словно прочла книгу, которая плохо кончается.
Олетта перебирала тома, высматривая если не Шекспира, то хоть что-нибудь редкое или ценное. Ей хотелось найти сокровище побыстрее и обрадовать герцога, а потому она не начала сразу же составлять каталог, как сделал бы на ее месте мистер Бэрон. Вместо этого она просматривала полку за полкой, на которых, как выяснилось, царил полнейший беспорядок. Изредка ей попадалась книга, изданная два-три года назад, которая стояла бок о бок с томом, напечатанным в семнадцатом столетии, или выцветший потрепанный манускрипт, который на поверку, впрочем, оказывался куда менее древним, чем казался.
Олетта все больше склонялась к мысли, что неизвестный раритет, якобы хранящийся в библиотеке, не более, чем миф.
Услышав звук отворяющейся двери, она почувствовала радость, думая, что это, может быть, герцог. Ей был необходим разговор с ним, хотя она и сожалела о том, как закончилась их утренняя беседа.
Повернувшись, она увидела, что через комнату к ней идет человек, которого она здесь еще не видела.
Он был высок, темноволос и, как показалось Олетте, немного похож на герцога. Однако он был далеко не так красив, и в его внешности проглядывало что-то грубоватое, чего нельзя было сказать о герцоге.
Когда незнакомец подошел ближе, она заметила в его глазах удивление и поняла, что причина тому ее внешность.
— Я слышал, что в Гор приезжает эксперт, но никак не думал, что это будет женщина, да еще такая хорошенькая! — воскликнул он.
Его удивление и манера речи насмешили Олетту, но вслух она сдержанно произнесла:
— Доброе утро, сэр. Дело в том, что эксперт — мой отец, но он задержался, и я приехала раньше его.
Не отрывая глаз от ее лица, мужчина протянул ей руку.
— Позвольте представиться, — сказал он. — Я — Гарри Горинг, кузен герцога, а вы, как я уже знаю, мисс Бэрон. Очень рад познакомиться с вами.
Олетта подала ему руку, и когда он задержал ее немного дольше, чем требовалось, пришла к выводу, что кузен герцога ей не нравится. Было в нем что-то неясное, но, без сомнения, неприятное. Впрочем, отец всегда упрекал ее за то, что она слишком быстро составляет мнение о людях.
«— Как ты можешь говорить, что тебе не нравится племянник генерала Бернса? — спросил он всего несколько недель назад, когда они возвращались из гостей. — Вы с ним едва успели перекинуться парой слов!
— Мне этого хватило, чтобы понять, что больше я его знать не желаю. На месте генерала я бы заперла столовое серебро до тех пор, пока этот племянник не уедет!
Олетта говорила шутливым тоном, но отец рассердился:
— Столь поспешные суждения, во-первых, глупы, а во вторых, совершенно не к лицу молодой девушке!
— Раньше ты часто спрашивал меня, что я думаю о людях, и признавал, что, несмотря на твое недоверие, я всегда оказывалась права.
Полковник промолчал, потому что так оно и было на самом деле. Он давно заметил, что Олетта обладает какой-то сверхъестественной способностью проникать в людские души с первого же взгляда. В то же время он считал, что такая способность — прерогатива более старшего возраста, и потому назидательно произнес:
— Думаю, тебе не стоит вырабатывать у себя привычку судить о людях таким образом. Привыкай встречать по одежке.
— Уверяю тебя, этого мне хотелось бы больше всего, — отозвалась Олетта, — но иногда я вдруг понимаю, что под этой самой одежкой — совсем другой человек».
28 
