76 
Лежа в темноте, она снова и снова вызывала в памяти ощущение счастья, какое возникает, когда вас целует тот, кого вы любите.
Безрассудная страсть сэра Гая и откровенное низменное желание лорда Ваймена заставляли ее страдать. Теперь же ее сердце готово было пылать факелом и молило о любовном пожаре.
— Я люблю его, я люблю его, — шептала ока и металась по подушкам.
Пламя постепенно угасало. Карина с грустной горечью подумала о том, что не суждено ей, должно быть, произнести эти слова вслух. Граф всего лишь утешал ее, как утешил бы испуганного ребенка.
Она вспомнила, как он выговаривал ей после злополучных гонок с маркизой Дауншир; каким ледяным тоном разговаривал, когда они возвращались из Виндзорского замка и она пыталась найти оправдание своей дружбе с сэром Гаем; как он не остался ужинать, оставил ее одну, предпочтя общество своей любовницы. «Да и почему он должен любить меня, — думала Карина. — У него есть две любовницы. Обе — шикарные дамы. Неискушенная и неопытная, разве может она возбудить в нем страсть? Нет конечно! Он избалован женским вниманием. И жена ему нужна как украшение дома. Должна во всем потакать и не перечить…»
«Послушная и удобная» — эти его слова бились колоколом в ее возбужденном мозгу, пока она вдруг явственно не ощутила свою печальную ненужность. Карина поняла, что должна немедленно уехать.
Она знала, что больше не сможет оставаться с ним под одной крышей, что любовь, день ото дня становясь сильнее, сокрушит ее, что рано или поздно ее чувства обнаружат себя, и он, поняв это, в один прекрасный день удивленно вскинет брови и одарит ее презрительным взглядом.
Она как наяву увидела эту сцену. Он… полон негодования по поводу нарушения обоюдного договора. А любовь? О какой любви может идти речь…
— Я должна уехать! Я должна уехать! — шептала Карина, и слезы ручьями текли по ее лицу.
Занималась заря. Рассвет вызолотил верхушки деревьев в Гайд-парке. Карина раздвинула шторы и подошла к секретеру, стоявшему около окна. Она решила написать графу письмо.
Писала и рвала, и снова писала… Наконец ей удалось выразить в словах то, что хотелось. Она вернулась в постель и стала ждать, когда совсем рассветет и проснутся слуги.
Было восемь, когда Карина позвонила горничной.
— Вы так рано встали, миледи! Вы не заболели? — спросила Марта, входя в комнату.
— Нет, все в порядке, Марта. Я хорошо себя чувствую. У меня к тебе дело, и я хочу, чтобы об этой просьбе никто не узнал, — сказала Карина.
— Я все сделаю, миледи! — ответила та.
— Я была уверена, что смогу на тебя положиться, Марта. Пожалуйста, сходи на Пикадилли в почтовую контору. Кажется, она называется «Белый медведь». Закажи для меня карету, запряженную в пару лошадей, на четверть двенадцатого.
— Почему вы не хотите поехать в своей карете, миледи? — спросила удивленная служанка.
— Я должна уехать из Лондона, — ответила Карина. — И хочу, чтобы никто не знал, куда я еду. Могу я быть уверена, что ты все сделаешь и не станешь рассказывать об этом слугам?
— Клянусь, вы можете положиться на меня, миледи!
— Тогда иди, Марта, закажи карету и возвращайся быстрее. Потом нужно будет упаковать несколько моих самых простых платьев. Нарядные мне не понадобятся.
— Хорошо, миледи. Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?
— Все в порядке, Марта, — ответила Карина.
— Сейчас велю горничной принести Вашему Сиятельству завтрак, а сама со всех ног — в «Белый медведь». Когда вы встанете, я уже вернусь обратно.
— Спасибо, Марта. — Карина откинулась на подушки. Она лежала и думала о том, что ждет ее впереди.
Вошла горничная. Она принесла завтрак и газету «Таймс». Роберт сказал, что сообщение о скачках в Эскоте будет напечатано в сегодняшнем номере. Карина развернула газету.
Она пробегала глазами заголовки, и вдруг ее внимание привлекло сообщение: «Несчастный случай с лордом Сибли».
Сообщалось, что лорд Сибли ехал в легком двухколесном экипаже и столкнулся с каретой, в которой везли королевскую почту. Экипаж свалился с крутого берега, а почтовая карета упала на него сверху. Лорд Сибли умер, не приходя в сознание.
Карина медленно опустила газету на колени. Для нее это означало одно — леди Сибли свободна! Теперь она может соединить свою судьбу с человеком, которого любит и который любит ее. Леди Сибли, конечно, могла бы стать графиней Дроксфорд, если бы граф не был уже женат.
76 
