очень нудно 
56 
– А разве я когда-нибудь относился к женщинам иначе?
– Нет, – леди Фолкхем взяла его за руку и, помолчав, добавила: – Но я никогда не видела, чтобы их слова тебя так задевали. Подозреваю, что эта женщина может нечаянно пробудить в тебе ярость.
«Черт побери, Мина меня насквозь видит», – подумал Колин и, не в силах скрыть раздражение, резко произнес:
– Мои отношения с Анабеллой тебя не касаются.
– Нет, они стали меня касаться с тех пор, как ты позвал меня помочь ей, – мягко возразила она.
– Анабеллу твои слова позабавили бы, – с демонстративной веселостью заметил Колин, однако в его голосе слышалась горечь, – она очень ловко отбривает назойливых ухажеров.
– Уверяю тебя, это не всегда оканчивалось для нее благополучно.
По телу Колина прошел ледяной озноб.
– О чем ты говоришь?
Мина отвела взгляд в сторону и задумалась. – Я не имею права тебе рассказывать. Анабелла дала мне понять, что ты не должен об этом знать.
– Она сообщила тебе что-нибудь о своем прошлом? – спросил он безразличным тоном, стараясь не выдать свою заинтересованность.
Мина отрицательно покачала головой, потупилась и неохотно призналась:
– Я сама увидела.
Колин вспомнил, как она охнула, натирая мазью спину Анабеллы.
– Мина, ты обязана мне сказать, что ты увидела.
Глаза леди Фолкхем наполнились слезами, и, с трудом подбирая слова, она ответила тихим срывающимся голосом:
– Она… у нее шрамы на спине… ее беспощадно били розгами. Я заметила и сравнительно недавние, и очень старые шрамы… она, наверно, была тогда еще девочкой, – Мина стиснула руку Колина и с негодованием продолжила: – Кто-то издевался над несчастной женщиной с самого детства! Не забывай об этом, когда… займешься незаконченными делами.
Кровь ударила Колину в голову при мысли, что кто-то посмел ударить Анабеллу. Стиснув кулаки, он смотрел на Мину, боясь поверить услышанному.
– Сто тысяч чертей! Что за дьявол мог сотворить такое?
– Не знаю, она мне не сказала. Прошу тебя, не подавай виду, что тебе об этом известно – она просила меня молчать.
Колину невыносимо было думать, что Анабелла столько времени жила с этой страшной тайной, не смея ее никому доверить. Теперь ему становилось понятно, почему она готова была столь яростно обороняться, как только он приближался к ней. Жалость к девушке переполняла его, ледяными тисками сжимая сердце.
Ему нестерпимо хотелось узнать имя злодея и наказать его по заслугам. Но впрямую спрашивать об этом у Анабеллы он не мог, иначе ему не удастся получить ответы на другие вопросы.
– Да, еще одно, – Мина потянула его за рукав, отвлекая от мучительных мыслей. – Через некоторое время у нее может наступить реакция на мазь. Если это случится, бедняжке будет трудно заснуть.
Колин нахмурился:
– Как? Ты же говорила, что мазь безвредна.
– Да, так оно и есть, но… иногда бывает неприятное последействие… – она сунула ему в руку маленький мешочек. – Этот порошок поможет Анабелле задремать. Объясни, как им пользоваться, и уговори принять это снадобье, если ей вдруг станет не по себе.
Машинально сунув мешочек в висящий на поясе кошелек, Колин подивился иронии судьбы – снотворное не для кого-то, а именно для Анабеллы. Он посмотрел на Мину. Та явно собиралась что-то еще сказать, но не решалась. Колин вопросительно посмотрел на нее.
Мина смущенно отвернулась и прошептала:
– Будь с ней понежнее, Хэмпден, хорошо? – ее васильковые глаза лучились теплом и участием к Анабелле, с которой она познакомилась всего несколько часов тому назад.
Колин понял, что у Мины были весьма конкретные предположения по поводу его «незаконченных» дел. Услышь он подобное от другой женщины, то, несомненно, возмутился бы, но прямота и непосредственность жены его ближайшего приятеля давно приводили его в восхищение.
– Не беспокойся, я не причиню ей вреда. Мне хочется лишь услышать ответы на некоторые вопросы.
Мина посмотрела ему в глаза и улыбнулась:
– Я давно подозревала, что ты хороший человек, а теперь убедилась в этом окончательно.
Колину было очень приятно услышать эти слова, и он поклялся себе оправдать доверие Мины.
«Хороший человек не станет углубляться в тяжелое прошлое женщины, если не собирается принять на себя ответственность за нее», – подумал он.
Простившись с Миной, Колин пошел по направлению к дому. И чем ближе он подходил к дверям, тем яснее ему становилось, что эта ответственность может тяжким бременем лечь на его плечи.
56 
