очень нудно 
55 
— Да, я это знаю, — ответила Корнелия, — но он пригласил меня поужинать с ним сегодня.
— И что вы ответили?
— Я долго колебалась, но он настаивал, и я сдалась. Сказала, что он может заехать за мной сюда около половины одиннадцатого. Вы не возражаете? — В ее голосе прозвучала тревога, заставившая Рене улыбнуться.
— Конечно, не возражаю, — ответила она. — Но нам придется найти для вас новую одежду. Есть еще одно платье, которое я могу вам дать, но почти во всех остальных меня уже видели.
— Вы так добры! — воскликнула Корнелия. — Я не могу себе представить, какая еще женщина могла бы сделать то, что вы сделали для меня.
— Для вас и для Арчи, — с улыбкой уточнила Рене. — А теперь, дорогая, вам надо переодеться и поспешить обратно, в отель.
Мари оставила одежду Корнелии на стуле в спальне Рене. Корнелия посмотрела на нее с отвращением:
— Как я ненавижу свое платье теперь, когда знаю, как я могу выглядеть вот в этом!
— Да, вам нужна новая одежда, причем в большом количестве, — задумчиво произнесла Рене. — Уорт сам будет вас одевать. Сегодня мы должны съездить и поговорить с ним.
— Сегодня? — в замешательстве повторила Корнелия. — Но как? Как я смогу уйти?
— Вам неизвестны планы вашего мужа? — спросила Рене. — Тогда скажите, что желаете купить несколько парижских платьев. Если я не ошибаюсь, герцог обязательно найдет предлог, чтобы не сопровождать вас по магазинам. Француз обожает ходить по портным, а англичанину это занятие претит, он чувствует себя не в своей тарелке.
— Думаю, так оно и есть, — засмеялась Корнелия. — Не могу представить своего мужа в магазине для женщин.
— Что ж, тогда, как только освободитесь, поскорее приезжайте сюда. Здесь вы переоденетесь и поедете по магазинам со мной как Дезире.
— Значит, мне придется показаться в дневное время? — встревожилась Корнелия. — Но это же ужасный риск!
— Чепуха! Я говорила вам, что герцог вас не узнает, и оказалась права. Никто ни на секунду не подумает, что эта утонченная дама, которой все только что восхищались у «Максима», и есть та самая герцогиня Рочемптон в старомодной одежде и темных очках, приехавшая в «Ритц» несколькими часами раньше.
— Да, в самом деле, — усмехнулась Корнелия. — Я сама с трудом этому верю. Мне кажется, что я сплю, а когда проснусь, то снова окажусь в Лондоне и буду плакать в подушку из-за того, что не наделена красотой, как тетя Лили.
— Красота — это еще не все, — ответила Рене. — Вы же не назовете меня красивой, ведь так?
— Нет… то есть… Я не знаю, как ответить на этот вопрос, — пролепетала Корнелия.
Вы должны ответить правдиво. Я не красива, однако мужчины любят меня — не за то, как я выгляжу, а за то, какая я есть, за мой характер, за мою индивидуальность, за ум, за тело, то есть за все, вместе взятое. Важно не просто смазливое личико, гораздо важнее — личность, которая не забывается.
— Я понимаю, — вздохнула Корнелия. — Как бы я хотела быть такой, как вы!
— Сначала как тетя Лили, потом как я, — насмешливо проговорила Рене. — Милое дитя, будьте сама собой. Мужчине не нужны ни бледное эхо, ни копия другой женщины. Мужчине нужна женщина единственная в своем роде, такая, о которой он может сказать: она не такая, как все те, кого я знал до нее.
— Я буду стараться. Да, я буду стараться стать такой, — горячо пообещала Корнелия.
Увидев, что солнце уже начинает появляться из-за крыш, она быстро переоделась.
Корнелия ожидала, что ей придется возвращаться в отель одной, и была тронута, когда, спустившись вниз по белым каменным ступеням, увидела, что в холле ее ждет Арчи. В цилиндре, щегольски надвинутом на один глаз, он стоял, прислонившись к колонне, и что-то немелодично насвистывал про себя, а на улице нетерпеливо грызли удила лошади, впряженные в закрытую карету.
— Арчи, как это мило с твоей стороны! — воскликнула Корнелия.
— Я подумал, что должен доставить тебя домой в целости и сохранности, — ответил он. — Ты хорошо провела время?
— Это был самый чудесный вечер в моей жизни, и мадам де Вальме была так добра ко мне — и все благодаря тебе!
По-моему, все сошло отлично, — заключил Арчи. — Должен признаться, я почувствовал себя весьма неуютно, когда Рочемптон подошел к нашему столику. Если бы он тебя узнал — вот было бы шуму! «Максим» — не место для леди.
— Не понимаю почему, — возразила Корнелия и тут же рассмеялась.
Она вспомнила, как под утро одна хорошенькая танцовщица, подняв юбки, стала отплясывать на одном из столиков под одобрительные возгласы и аплодисменты посетителей. Как несколько молодых людей пили шампанское из туфельки мадам Габи Деслис, известной актрисы, чье прибытие вскоре после полуночи произвело фурор: на ней была шляпка в два фута высотой, вся в страусовых перьях, а шею украшало с дюжину ниток жемчуга, свисавших почти до колен.
55 
