16 
Сердце Сары готово было выскочить из груди. Никогда раньше ей не приходилось оставаться в темноте наедине с мужчиной. Женская интуиции подсказывала – надо бежать, опасность рядом. Но где-то в глубине души искорки скрытого удовольствия… как будто она стояла на пороге двери, ведущей в запретный мир.
– С моей точки зрения, – совладав с собою, заговорила Сара, – вы используете несчастных новичков как удобное средство для… оправдания вашего, скажем, не совсем этичного дела. Вы же понимаете, что попираете законы этики, одинаковые для всех людей!
– Ах, этика! – в голосе Дерека послышались нотки раздражения. – Не знаю ни одного человека – ни богатого, ни бедного, – который не попрал бы их за хорошие деньги!
– За себя ручаюсь, – твердо проговорила Сара.
Дерек замолчал. Он ощущал близость этой маленькой женщины в застегнутом на все пуговицы глухом платье. От нее пахло крахмалом и мылом – как и от всех старых дев, которых он имел несчастье встречать… Зачастую это были гувернантки сыночков его богатых клиентов, тетушки, караулящие недотрог-девиц, и те “синие чулки”, что предпочитали прижимать к себе книгу, а не мужчину в постели. Таких женщин называли “на шкафу”, подразумевая под этим, что они похожи на забытые, никому не нужные предметы. Может, их и достанут, но вряд ли они кому-нибудь пригодятся.
Но Сара отличалась от остальных. Прошлой ночью она убила человека. Ради него. Дерек так сильно нахмурился, что шов на лице заныл, словно по нему снова полоснули ножом.
– А сейчас я хотела бы уйти, – заявила Сара.
– Нет.
– Мистер Ворзи будет искать меня.
– Я еще не кончил разговаривать с тобой.
– Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте?
– Не-а. – Дерек снова перешел на кокни. – У меня есть кое-что, мисс Филдинг, чево вам позарез нужно, – разрешение бывать в моем клубе. Че вы мне предложите взамен?
– Мне ничего не приходит в голову, – ответила девушка.
– Я ничево не делаю за так.
– А что бы вы хотели?
– Вы ж писательница, мисс Филдинг! Раскиньте-ка мозгами!
Сара закусила губу и призадумалась.
– Если вы и вправду уверены в том, что публикация моей книги лишь увеличит ваши доходы, – медленно произнесла она, – в ваших интересах, чтобы я проводила здесь как можно больше времени. В самом деле, если ваша теория окажется верной, то, когда моя книга выйдет в свет, вы станете еще богаче.
Дерек расплылся в сахарной улыбке.
– Мне приятно это услышать, – заявил он, а про себя не без удовольствия добавил: “Лихо вывернулась девчонка!"
– Значит… вы разрешаете мне ходить в ваш клуб?
– Пожалуй, да, – после минутной паузы нерешительно проговорил Кравен.
Сара облегченно вздохнула.
– Спасибо вам. Как источник материала вы и ваш клуб просто бесценны. Обещаю, что не буду надоедать вам.
– Конечно, не будешь, – окоротил девушку Дерек. – Иначе тебе придется уйти.
Они оба вздрогнули, когда потайная дверь с треском распахнулась. На пороге появился Ворзи.
– Мистер Кравен? Вот уж не ожидал, что вы так рано встанете!
– Понятно, – хмуро буркнул Дерек, отходя от Сары. – Показываешь мой клуб без разрешения? Что-то ты стал уж больно самоуверенным, Ворзи!
– Это моя вина, – вступилась за слугу мисс Филдинг. – Я… я настояла на этом!
Дерек скривил рот.
– Мышка, никто не может заставить Ворзи делать то, чего он не хочет. Никто, кроме меня.
Услыхав голос Сары, Ворзи с беспокойством посмотрел в ее сторону.
– Мисс Филдинг? С вами все в порядке?
Дерек подтолкнул девушку к свету. Она заморгала.
– Вот твоя маленькая писательница. Мы просто разговаривали.
Поправив очки, Сара посмотрела на Кравена, показавшегося ей еще больше, чем прежде. На нем были темно-серые штаны и белоснежная рубашка, как нельзя лучше подчеркивающая его мужественность; коричневый жилет без карманов облегал, словно перчатка. Сара еще никогда не встречала такого элегантного мужчину. Даже Перри Кингсвуд – гордость Гринвуд-Корнерз – был по сравнению с ним пустым местом.
Но несмотря на богатую одежду, никому бы ив голову не пришло, что Дерек Кравен – джентльмен. К тому же зашитая рана придавали его лицу диковатое выражение.
Казалось, зеленые глаза Дерека прожигают Сару насквозь. Перед ней был самоуверенный, сильный мужчина. Он не скрывал, что получает от жизни все самое лучшее. Пожалуй, только солнце оставалось неподвластно ему, да и то лишь потому, что в его намерения не входило спорить с Всевышним.
16 
