очень нудно 
89 
Но спать Артём не собирался. Но ему нужно было спокойно обдумать положение. Старина Ирландец прав. Из «Алладина» не уходят, написав рапорт с просьбой об отставке. И дело даже не в секретах, которые известны Артёму. На ту же информацию о «трехглазом» можно накрутить такую бутафорию, что ни один серьезный человек в нее не поверит. Решат, что бывший майор «Алладина» «повредился умишком», как выразился О'Тулл. Но с другой стороны, зачем всё усложнять, если майора Гриву можно просто «зачистить». Организовать «несчастный случай» во время очередной операции. А может, нынешняя операция и была таким «случаем»? Может, вежливый подполковник Хо просто не справился с задачей, потому что майор Грива оказался слишком живуч?
А Ирландец? Можно ли доверять старине Юджину? Да, О'Тулл не единожды выручал Гриву. Но что если начальство прикажет перерезать Артёму горло? Приказ есть приказ, а Юджин О'Тулл очень дорожит своей работой. Не исключено, что эта работа ему важнее, чем друг Арти. Что если сейчас невозмутимый и тоже любящий свою работу специальный координатор Хокусай Танимура инструктирует старину О'Тулла о том, как поаккуратнее «зачистить» возомнившего о себе майора?
Может, зря Грива болтал об увольнении? Сказанное наверняка уже известно начальству: браслет-коммуникатор Гриве вернули еще по дороге в гостиницу. Может, он переоценил свою значимость как особо ценной особи по теме «трехглазого пессимиста»? Как увязать эту повышенную значимость с тем, что произошло в лаборатории мистера Лю?
Может, это какие-то интриги внутри самого Комитета? Допустим, кто-то из высокопоставленных умников играет против Хокусая или Главного Консультанта Суня? И этот «кто-то» решил, что майор Грива – лишнее звено…
Коли так, то Артёму действительно надо менять работу. В его профессии любой сбой может оказаться летальным, а организовать такой сбой, скажем, трехсекундное отключение камуфляжа во время полевой операции, «своему» не так уж трудно. Да Грива в таких условиях вообще не сможет работать. Полевик «Алладина» должен полностью полагаться на тех, кто обеспечивает операцию. Иначе он не сможет работать в одиночку или в составе малой группы против десятков, а то и сотен противников, которые тоже не мусор на пляже убирали, а прошли очень нехилую подготовку.
Допустим, Танимура-сан – за него. Но он не всесилен. И у него – свои игры.
Может, имеет смысл подстраховаться и дать знать домой, что он намерен уйти из «Алладина»? Грива как-никак гражданин России, а Россия уж точно его не сдаст. Или Грива опять переоценивает свою значимость? А если ради безопасности Державы надо пожертвовать одним-единственным человеком, пусть даже внуком действительного тайного советника…
Ладно, посмотрим…
Глава двадцать девятая ЦЕНА БЕССМЕРТИЯ
Артём Грива
Вечером следующего дня мы с О'Туллом прилетели на базу. По дороге почти не разговаривали. То есть старина Юджин пытался аккуратно выяснить, что у меня на уме, но я эти попытки вежливо пресек. Сначала надо разобраться, кто мне теперь Ирландец: друг и напарник или «коллега по работе».
На доклад к Хокусаю я должен был явиться утром. Половину ночи я убил на составление рапорта. Сделал все тик в тик по международному праву. Удачно, что в Школе нас обучали основам юриспруденции. Мой контракт был нарушен аж в трех пунктах. Я все обосновал – не подкопаешься.
Хокусай в кабинете был не один. К углу под пальмой притулился старичок. Китаец, судя по прическе. Везде китайцы…
Я достал свой рапорт.
– Господин специальный координатор…
– Сядь,– перебил меня Хокусай.– Что там у тебя? Рапорт? Порви. Нет, лучше дай сюда! – специальный координатор решительно отобрал у меня плод ночных бдений и, не читая, сунул в мусоросжигатель.
– Обиделся, да? Ты кто такой, майор? Офицер или барышня из колледжа? Его, видишь ли, не поставили в известность! А знаешь, как трудно было уломать начальство, чтобы направили именно тебя? Молчи! – рявкнул Хокусай, хотя я и не собирался ничего говорить. Сначала надо понять, о чем идет речь.
– Эта операция делается единицам, понял? – прорычал Хокусай.– Е-ди-ни-цам! Наиболее перспективным правительственным деятелям! Самым заслуженным и полезным руководителям Комитета! Мне ее не сделали и не сделают никогда, понял? А тебе, какому-то занюханному майору, сопляку с глупыми амбициями – сделали! Знаешь, сколько она стоит?
– Наслышан,– буркнул я.– Семьдесят миллионов.
89 
