Лёгкий, ненавязчивый романчик 
61 
Все запасы, оставленные на побережье, сумели доставить в лагерь только к исходу недели пребывания на реке Авеково, и это даже с учетом привлеченных местных жителей с их оленями. Пришлось все же сделать две ходки. Но, как говорится, нет худа без добра. За это время Задорнов все же успел провести разведку местности, и, как и предполагалось, наиболее перспективным местом было все же то, на которое указал Семен. Успели поставить большой сруб, где на зиму планировали организовать факторию с просторными складами – как для хранения продовольствия с имуществом, так и товара. Пришлось помучиться, не без того: строительного леса было не так уж и много. Леса здесь стояли чахлые, стволы все больше кривые или деревца низкие. Но сладили.
Пока Антон решил не разбрасываться и оставить на зимовье людей именно здесь. Не та была ситуация, чтобы выделять отдельную факторию и звероферму, а уж про организацию рыбного промысла и вовсе пока говорить не приходилось. Рыба – она, конечно, здесь в изобилии, а уж как на нерест пойдет, так только держись, но, чтобы все верно организовать, нужны были средства, и немалые. Так что все это было перспективой только на следующий год. Но кое-что нужно было закладывать уже сейчас.
Панков как-то с ходу уловил затею Песчанина насчет зверофермы, тем более что нечто подобное видел на подворье у дядьки Антипа. Старый охотник, как уже говорилось, был не просто охотником, а настоящим натуралистом. На его заимке нашлось место и для нескольких клеток, в которых он выращивал соболей и лис. Так уж вышло, что Петр не остался равнодушным к этой затее и частенько изводил его вопросами по поводу разведения зверя. Обратив на это внимание, Антон только поощрял любознательность парня: рассчитывая на мягкое золото, он все же больше полагался именно на разведение, а не факторию. Не столь уж и много били зверя инородцы, да вдобавок были и конкуренты, у которых уже устоявшиеся традиции торговли с местными.
Когда последний груз был доставлен в лагерь, Антон и Петр отвели в сторонку инородца Ваську и завели с ним разговор о торговле, но торговле странной, непривычной для обалдевшего Васьки. Конечно, разговор прошелся и по обычной торговле, местным предоставили товар, так сказать, в качестве рекламы, чтобы весть разнеслась по тайге и тундре. Северян очень порадовали расценки, которые были пониже, чем у торговцев с больших лодок, но качеством не уступали. Но ввело их в ступор предложение платить, как за шкурку взрослого зверя, за щенков этих зверей.
– А зачема тебе дитеныши? – недоумевал Васька.
– Нужны.
– Так у них и шкурка нет. И рана еще зверя бить.
– Ты не понял меня. Мне не нужны шкурки детенышей. Нужно доставить живых щенков – мы станем платить только за живых, но как за шкурку взрослого зверя.
– Однака непанятна, насяльника.
– Вы сможете раздобыть щенков или нет?
– Эта, канечна, можна. А непанятна.
– Потом все объясню.
– Трудна, однака, найти нору зверя.
– Потому и платить буду много. Ты расскажи всем, кого встретишь. С тебя ведь не убудет?
– Эта канешна, однака.
Вот такой содержательный разговор произошел между Антоном и инородцем Васькой. Песчанин не сомневался, что, даже если их знакомцы не захотят возиться с поиском щенков, найдутся те, кто все же возьмется за это дело, а уж в том, что весть разлетится по стойбищам и кочевьям, сомневаться не приходилось. Не так уж много интересного и необычного происходит в этих глухих и суровых местах, поэтому местные при встрече всегда делились новостями.
За прошедшее время успели построить и промывочный лоток. Строили не скупясь, от души, так сказать, с размахом. В длину он получился метров пятьдесят и под незначительным углом протянулся вдоль реки. Запрудили один из ручьев и пустили его в лоток – так, чтобы обеспечить постоянный и равномерный поток. Как и сроки постройки, размеры лотка впечатляли: в полтора метра шириной и метр высотой, про длину уже говорилось. В общем, капитальное получилось сооружение. Дно лотка устлали резиновыми ковриками с ребристым покрытием, которые закупили заблаговременно. Одним словом, после выходного, устроенного по случаю окончания обустройства прииска, ранним утром восьмого дня на лоток упала первая тачка с породой, которую тут же начали споро растаскивать тяпками, давая возможность воде увлечь за собой песчинки. Попадающиеся камни откидывали вручную. Вода сразу же сделалась бурой и побежала по лотку, чтобы затем вынести эту муть в чистую речку Авеково, которой теперь предстояло нести к морю уже не чистые, а мутные воды.
61 
