Последние отзывы

  41  

— Очень небольшой.

— Вот я и говорю, что этот вариант не подходит.

— Сэр, каким мечом вы предпочтете драться? — перед ним стоял Грэг, уже успевший принести один из мечей, бывших среди добычи, и шашку ныне покойного воровского авторитета Волкова.

— Грэг, ты, кажется, забыл, что я не рыцарь.

— СЭР, — выделив это слово, продолжал кузнец. — Если позволите, то я посоветовал бы вам воспользоваться этим полуторником, ваш меч в два раза легче и не сможет пробить кольчугу.

— Нет, Грэг, пожалуй, я все же воспользуюсь своим. Полуторник уж слишком тяжел для меня и, боюсь, слишком быстро меня вымотает. Биться грудь в грудь с матерым бойцом я все одно не смогу.

С этими словами он вытянул из ножен шашку и, глядя на блеснувший клинок, автоматически отметил для себя, что шашка офицерская, с тремя долами. Еще он обратил внимание на то, что на эфесе имелся оттиск в форме георгиевского креста и надпись «За храбрость». Оказывается, оружие было наградным.

«Одно из двух — либо Волков приобрел ее по случаю, либо эта шашка его предка, он, насколько мне известно, из казаков был. Ну что же, попробуем не посрамить ее бывшего владельца. Хотя какое там, вон как меня колотит. Господи, грехов у меня больше чем достаточно, никогда я не старался вести праведный образ жизни, да и молитвы ни одной не знаю. Но для чего-то ведь ты не допустил моей смерти от удара молнии и для чего-то перенес меня на эту планету, ведь, как утверждают священники, во всем и всегда есть твой промысел, так помоги же мне, потому что надеяться мне остается только на чудо, которое явишь ты.»

Так размышляя, он вышел на крыльцо и увидел своего противника. Сэр Ричард выбрал относительно сухую площадку перед воротами сеновала. Что ж, это вполне соответствовало планам Андрея, валяться в крови в той жиже, что заполонила двор, у него не было никакого желания, более того, от одной только мысли об этом по спине пробежал озноб. Он невольно обратил на это внимание, надо же, он думал о грязи, а не о том, что вот сейчас может погибнуть.

Рядом с рыцарем стоял тот самый ветеран, на которого обратил свое внимание Андрей у коновязи, и что-то говорил ему. Начала разговора они, разумеется, не слышали, но застали его конец:

— …не сделает вам чести.

— Робин, я предложил ему извиниться, он не захотел.

— Не думаю, что уважающий себя мужчина согласился бы на такое.

— Он не рыцарь и даже не воин, а потому должен знать свое место. И убью я его только за то, что он посмел надерзить мне. Умеет быть дерзким, пусть сумеет и защитить себя.

— Да, он не рыцарь и даже не воин. Но он опасен, здесь вы не правы.

— Довольно. Ну что, ты готов умереть? Давай покончим с этим, у меня стынет завтрак, и еще предстоит неблизкий путь.

Чувствуя, что им овладевает холодная ярость, Андрей быстро достиг сухого участка двора и занял место напротив сэра Ричарда. Грэг попытался было дать ему щит и шлем Эндрю, благо они были практически одной комплекции, а потому подгонка снаряжения была не обязательна. Но Андрей отказался, он не умел пользоваться щитом, а шлем ему был непривычен и потому только мешал бы. Он предстал перед противником, только лишь прикрыв тело уже ставшим привычным за эти дни бронежилетом.

К удивлению Андрея, Ричард проявил некоторое благородство, также отказавшись от щита и шлема. Впрочем, благородством это можно было назвать с большой натяжкой, так как любой, даже не сведущий в воинском искусстве с легкостью определил бы, что сейчас в схватке сойдутся совсем не равные противники, потому что было прекрасно видно, насколько неловко обращался с шашкой Андрей, в сравнении с рыцарем, у которого меч, казалось, был продолжением руки.

Едва противники заняли позицию друг напротив друга, как сэр Ричард встал в прямую стойку грудью к своему противнику, слегка согнув ноги в коленях, слегка расставив в стороны руки, в правой сжимая меч. Его кинжал покоился в ножнах на поясе, этим рыцарь хотел продемонстрировать, что он не желает превосходства в оружии, ну а превосходство в мастерстве — с этим он ничего поделать не мог.

Андрей, не имея понятия ни о каких боевых позициях, встал вполоборота к рыцарю, выставив вперед правую руку с клинком, слегка согнув ее в локте; левую он спрятал за спину. Вероятно, сработал стереотип, выработанный еще в детстве, когда они целые дни напролет играли в «трех мушкетеров». Во всяком случае, эти его потуги вызвали только ухмылки у воинов сэра Ричарда и горькую складку на устах его людей.

  41