104 
— Но зачем говорить нам?
— Откуда я знаю, — не скрывая раздражения огрызнулся Андрей. — Вы можете знать, о чем они думают? Я, нет. Зачем они взяли всех вас в плен? К чему это? Раньше они всегда убивали священников, продолжают это делать и сейчас, но вас почему-то пленили. Может они планировали заставить вас служить им. Не надо на меня так смотреть. Вы долгие годы были инквизитором и прошли весь путь, снизу до верху, кому как не вам знать всю подлую природу человека. Может хотели, чтобы вы вышли на свободу и сообщили всем, что это я повинен в гибели синода. А что, великолепная возможность. Даже если люди тут же не бросятся меня уничтожать, то уж присоединиться к войску людей я уже не смогу, и уйти мне будет некуда, кроме как в Кроусмарш. Потом они захватят Кроусмарш, да, они понесут большие потери, но зато получат в свои руки секрет изготовления нового оружия. Как вам такой вариант?
— Орк много спрашивал о вас. — Задумчиво проговорил Папа.
При этих словах Андрей мысленно вздохнул. Как говорится все в жилу. Он готов был лгать, цепляться за любые нестыковки, он готов был лгать любимой жене, боевым соратникам, всем подряд.
Еще служа в милиции он принял себе за правило поговорку, 'чистосердечное признание это прямая дорога в тюрьму', он всегда помнил об этой поговорке. Служить и защищать и при этом иметь абсолютно чистые руки, товарищи, вам в отдел фантастики. Даже самые честные менты нарушают закон. А как назвать то, что за получение информации, мент может закрыть глаза на совершенное преступление, это ведь прямое укрывательство, но это происходит сплошь и рядом. Или получение показаний не совсем или совсем не законными способами. Есть конечно и те, кто злоупотребляет этим и выбивает показания у невиновных и к сожалению таких не мало, но и честный мент без подобных методов никуда не денется. Конечно, людям всячески пытаются, показать честных и чистых милиционеров, в особенности это было развито в СССР, но на деле все это ерунда. Если с доказухой плохо, а уверенность, что ты прав присутствует и если ты МЕНТ, то ты не остановишься перед банальным мордобитем. Андрею частенько приходилось представать пред ясны очи прокурора, но ни расколоть, ни соблазнить его чистосердечным признанием им его так и не удалось. С чего бы ему признаваться сейчас? Нет. Он будет лгать, лгать и сам верить в свою ложь.
— Значит, в чем-то я оказался прав. — Удовлетворенно кивнув, проговорил Андрей. — Я у орков встал как кость в горле. Приятно, однако.
— Почему?
— Почему я прилагаю все усилия, чтобы спасти вас, того кто явился инициатором похода против меня?
— Да.
— Потому что гибель Синода, повлечет за собой гибель людей, так как они уже сейчас начали грызться, сейчас, когда орки хозяйничают на землях людей. Потому что вы единственный из высшей иерархии, кто согласен со мной. Да, вы возглавили поход против меня, но по большому счету вы на моей стороне, потому что вы тоже за перемены. Не важно, что мы смотрим на эти перемены по разному, главное, что по прежнему уже не будет. А еще, вы мой шанс, на выживание. С вами я имею шанс договориться, с другими нет.
— Аббат Адам?
— Да. Но не только. Просто я знаю, что вы начали то, что и я, только вы пошли иным путем, но все едино пошли против Церкви, против той Церкви, которую мы имеем на сегодняшний день.
— Понимаю.
— Возможно вы и понимаете, да вот только не до конца. Поправляйтесь. Я прошу только об одном, прежде чем вы решите, что я уже выполнил свою роль и мне пора уходить с помоста, обещайте, что выслушаете меня. Я хочу, чтобы при этом присутствовал падре Патрик, вы и я, больше никого. Думаю, что тогда вам станет многое ясным.
Говорить в принципе было больше не о чем, потому Андрей покинул комнату с больным, оставив его на попечение старухи. Он понимал, что разговор не окончен, но теперь у него была надежда, что что-то будет по другому, надежда на то, что после войны у него и его людей все же есть шанс, разрешить сложную ситуацию в свою пользу.
— Жан, скольким ты можешь доверять полностью. — Андрей выразительно посмотрел на командира егерей.
— Десятку. Все они здесь. — Бросив на сюзерена понимающий взгляд, ответил он.
— Хорошо. Остальных оставишь здесь с Джефом, охранять Папу. Бабушка Ария говорит, что трогать его сейчас никак нельзя.
— А мы?
— Ты захватил кувшины?
— Разумеется.
— Пора заняться орками.
104 
