очень нудно 
34 
— Именно императрица полна решимости напасть на Пруссию, — говорил один из них. — Она непреклонна. Я сам слышал, как драматически она воскликнула, показывая на принца: «Этот ребенок никогда не станет императором, если мы не исправим неудачу Садовы!»
— Я слышал, император не совсем здоров, — заметил герцог.
— Да, это так, — ответили ему. — Он терпит адские муки из-за камня в мочевом пузыре.
— В таком случае, думаю, маловероятно, что вы отправитесь воевать, — с облегчением вздохнул герцог.
Однако вскоре он увидел, что его друзья вовсе в этом не убеждены и продолжают беседовать на военные темы, а потом, уже сидя в «Английском кафе»и листая «Фигаро», герцог отметил, что и редакционные статьи, и колонки новостей написаны в исключительно агрессивной манере и явно нацелены на разжигание воинственного духа.
«Слава Богу, что Антонию это не затронет, что бы ни случилось», — внезапно подумал Донкастер.
Он знал, что Англия, как и большая часть Европы, займет прогерманскую позицию.
Королева, связанная узами родства с немцами, неизбежно поддержит Пруссию, а не императора Луи Наполеона, манеру поведения которого, а также неудержимое стремление к личному обогащению она всегда порицала.
— Уверен, что вся эта затея провалится, не начавшись, — сказал герцог сам себе, — и, как большинство военных психозов, ни во что серьезное не выльется. Все кончится несколькими дипломатическими оскорблениями.
Он отложил газету и снова посмотрел на часы.
«Если бы дело касалось лошадей, Антония не заставила бы их столько ждать», — не удержался герцог от не очень лестной для себя мысли.
«Английское кафе»— самый модный и самый известный парижский ресторан — заполнялось посетителями.
Многие мужчины завтракали здесь в одиночестве, поскольку поблизости находилась Парижская фондовая биржа, однако среди посетителей было и немало привлекательных женщин, которые заглядывали сюда, чтобы перекусить и отдохнуть после удачных покупок.
Все они были в новых платьях с турнюрами, которые придавали женским фигурам сходство с устремленными вперед изваяниями на носу корабля или же — как кто-то выразился более поэтично — с богинями, идущими против ветра.
Кринолины были отвергнуты дамами двумя годами раньше, и, хотя в Англии все еще продолжали их носить, во Франции уже ничто не указывало на то, будто подобная мода вообще существовала.
Создавалось впечатление, что в Париже собрались исключительно красивые и элегантные женщины, и герцог невольно задался вопросом, зачем мужчины теряют время, ища развлечения в других странах.
Сам он узнал, каким привлекательным может быть Париж, несколько лет назад.
Тогда столица Франции жила развлечениями и удовольствиями, что, впрочем, поощрял сам император, не давая проходу ни одной кокетке.
Луи Наполеон был известен не только любовными похождениями, но слыл кавалером обаятельным и элегантным, что вынуждена была признать даже королева Виктория Однажды она написала: «С таким мужчиной ни одна женщина не может ни на мгновение чувствовать себя в безопасности».
Но вовсе не безопасности искали мужчины и женщины в Париже. Великие куртизанки тех лет тратили столько денег, пользовались таким успехом и властью, каких и не снилось ни одной из знаменитых королевских фавориток прежних времен. Кроме того, они отличались исключительной безнравственностью.
Огромные состояния попадали в руки женщин полусвета. Даже самый богатый восточный паша мог полностью разориться всего за две недели.
Поговаривали, будто бы император подарил восхитительной графине де Кастильоль жемчужное ожерелье стоимостью четыреста тридцать две тысячи франков в придачу к пятидесяти тысячам ежемесячно на мелкие расходы, а лорд Хартфорд, известный своей репутацией самого скаредного человека в Париже, заплатил ей миллион за удовольствия одной ночи, во время которой она пообещала предаться с ним всевозможным наслаждениям.
Во время своих приездов в Париж Донкастер находил все это очень забавным, но, по его мнению, никакие развлечения не оправдывали тех огромных сумм, которые тратились его приятелями-соотечественниками на местных красоток.
Возможно, несколько самонадеянно, но герцог полагал, что женщины, с которыми он проводил время, принимали его исключительно ради него самого, а не ради тех подарков, которые получали.
Вспоминая прошлое, он опять собрался извлечь из кармана жилетки свои часы, когда заметил, что все посетители, сидевшие за другими столиками, повернули головы в сторону входной двери.
34 
