123 
Оказалось, что яиц здесь – несколько десятков. Все они мирно лежали на дне теплого озерца, ожидая своего часа.
Мы набрели на инкубатор Маххаим.
Содержимое второго яйца слопали Лакомка и Марфа. Я от угощения отказался. Подумал, сколькими человеческими жизнями заплачено за каждое яичко, – и аппетит как-то угас.
Перекусив, мои зверушки тщательно прибрались – по моему настоянию. Наверняка «инкубатор» посещается достаточно часто.
Еще я велел им вымазать лапы вонючей жижей со дня озерца. И сам тоже обтер сернистой грязью мокасины и страшно возмутившуюся Марфу. Да, пованивает, зато наш собственный запах отшибает начисто. Не следует забывать, что чутье у тварей – волчье.
«Людей. Ищите людей», – потребовал я.
Но вместо людей мы отыскали еще одного Маххаим.
Мишка учуял его в темноте. Оборотень то ли спал, то ли пребывал в трансе, потому что на наше появление никак не отреагировал. Лежал, свернувшись клубочком, и дышал два раза в минуту.
Мы понаблюдали за ним некоторое время – и я решил оставить тварь в покое.
А спустя четверть часа мы набрели на чрезвычайно интересное место.
Всё здесь было буквально пропитано запахом тварей. При этом ни одного Маххаим поблизости не чувствовалось. И еще тут было относительно светло: стены обросли каким-то светящимся мхом. В этом синеватом свете я и увидел несметные богатства. Десятки тонн тех самых чешуек, которые у аборигенов выполняли роль денег. Огромная куча железа. По самым скромным прикидкам, здесь было несколько десятков тонн.
Хотя нет, насчет кучи, это я неправ. Чешуйки эти аккуратными валиками были распределены на полу, образуя некий загадочный пятисторонне симметричный узор. Нечто вроде гигантской морской звезды, чьи лучи были соединены сотнями «перемычек». А в центре этого узора воздвигся идол. Вернее, Идол. Трехметровое чудовище из черного камня. С тремя закрытыми глазищами и оскаленной пастью. Я его сразу «узнал». Близкого родича этого красавца мы раскопали в Мертвом городе. Только тот был покрупнее и из бронзы. У ног трехметрового лежал еще один трехглазый. Точная копия, но значительно меньше размером. Если поставить вертикально, он оказался бы ростом чуть выше меня. Маленький распростерся у ног большого, опершись тяжелой нижней челюстью на длинную изящную кисть правой руки. Левой он обнимал ногу «старшего товарища». У этого тоже глаза были закрыты. На всякий случай я предупредил зверей, чтобы не порушили железный узор, и подошел к черному красавцу поближе. Шею гиганта украшало ожерелье из черепов, свисающее до самого пояса. Мне сразу вспомнилась богиня Кали, статуи которой я видел в Индии на Земле-Исходной.
У той, помнится, тоже было подобное украшение.
Заинтересовал меня и материал, из которого был изготовлен Идол. Нет, это был не камень. На ощупь похоже на твердую смолу или пластик. Обоих ваял настоящий гений. Каждый мускул, каждая жилка была тщательно проработана. Как живые, честное слово.
Когда я потрогал спину меньшего идола, мне даже показалось, что она теплее, чем окружающий воздух. Но это, конечно, было не так. Просто теплопроводность смолоподобного материала была очень низкой.
Черепа в ожерелье были не человеческие. Они когда-то принадлежали Маххаим. Несколько десятков черепов.
Я немедленно проникся к каменному парню симпатией.
Но убей меня бог, если я хоть что-то понимал!
Лакомка прервала мои раздумья. Она услышала шум. Сюда направлялось не менее десятка двуногих. Оборотней, надо полагать.
Следовало убираться.
Мы покинули зал, но я все-таки рискнул – и задержался еще на несколько минут.
Мы тихо, как мышки, сидели в одном из коридоров и смотрели, как мимо нас шествуют Маххаим. Я насчитал триста шесть штук, когда процессия иссякла.
Нас они не заметили и не учуяли, но я взял паузу на случай, если появится еще какой-нибудь Маххаим, отставший от большинства.
Мы еще сидели в своей норке, когда в зале началось. Это было – как предчувствие землетрясения. Инфразвуковые колебания, только на сакральном уровне. Триста с лишним Маххаим соединились в одно целое и начали что-то… Что-то омерзительное… И наверняка – очень познавательное.
Мне было ужасно интересно, что будут творить Маххаим в загадочном капище, но я, обуздав свою любознательность, дал команду на выход. Не стоило выходить за рамки оправданного риска. Тем более, мы провели под землей больше пяти часов. Следовало дать себе передышку – подземелья с непривычки «пьют» силы, как губка.
123 
