Последние отзывы

  85  

– Вели своей твари убраться – и я тебе покажу! – оскалился лысый бугай.

– Уверен?

Боцман замешкался с ответом. Секунд пять глядел на меня. Он был гораздо крупнее. И наверняка имел изрядный опыт и смертоубийств, и обычного мордобоя. Той толики Силы, что тлела у меня внутри, было недостаточно, чтобы подчинить этого самоуверенного типа. Здоровяк чуял, что со мной не всё так просто… Но храбрости ему было не занимать.

– Не знаю, – буркнул он после паузы. – Готов попробовать.

– Лакомка, исчезни, – попросил я по-русски. – Покарауль, чтоб нам никто не мешал.

Пантера рыкнула и пропала в зарослях.

– Ну? – поинтересовался я. – Покажи, что можешь.

Джентльменом этот парень явно не был: кинулся на меня без предупреждения. Быстро и решительно, причем в руке у него был ножик («разоружать» его Лакомка не стала), и ножиком этим он умел пользоваться. Вот только исходник у Боцмана был не очень удачный. Внезапная атака из положения «сидя на заднице» – очень сложный прием. Выполнил он его неплохо. Однако у меня было довольно времени, чтобы «принять» здоровяка и уложить его на травку личиком вниз, а ножик забрать.

– Недурно, – похвалил я, взявши его за плечи и приводя в вертикальное положение. – Давай-ка еще раз.

Боцман был впечатлен. Причем, как мне показалось, не тем, как я ловко ткнул его носом в землю, а тем, с какой легкостью я поднял его на ноги.

Но он не смутился. Только покосился на лежащий в стороне ножик.

– Бери, не стесняйся, – поощрил его я.

Он не стеснялся. Но решил быть честным. По-своему.

– Чтоб ты знал, странный человек, – за тебя, мертвого, обещана полная рука железа. – Подумал немного и добавил: – А за живого – две руки. Живым я тебя, пожалуй, в одиночку не возьму. Но голову тебе отрежу. А на львицу свою ты не рассчитывай. Я однажды убил такую.

– Такую – вряд ли, – возразил я. – Но – верю. Здешние хищники – не очень-то трудная добыча.

И поиграл львиной кисточкой.

Тут только Боцман обратил внимание на мой пояс. И задумался.

У меня, впрочем, не было намерения отговорить его от драки. Таких, как он, надо хорошенько вывалять в пыли, чтобы они признали твое старшинство. А такой вот Боцман мне бы очень пригодился.

– А я думал – ты храбрее, – произнес я с насмешкой.

Снова он кинулся на меня без преамбулы. Раз – и бронзовый ножик в сантиметре от моего живота. Но живот отодвинулся в сторону, а ножик продолжил свое движение вперед. Вместе с хозяином, которого я аккуратно пропустил мимо, перехватив атакующую руку и пнув в коленный сгиб.

Боцман рухнул на колено и проехался по травке. Недалеко. Его остановила рука, зафиксированная, вывернутая и поднятая на уровень моего носа.

Боцман зашипел. Знаю, знаю, это больно.

– Еще разок, пожалуй, – предложил я, отпуская своего оппонента и отступая на несколько шагов.

Боцман встал. Помассировал руку. Поднял ножик. Посмотрел на меня. Я кивнул, и он пошел в атаку. На этот раз – без спешки. Аккуратно. Умело играя ножом: так, чтобы я не мог угадать, с какой руки и из какого положения он ударит. Вернее, это он так думал…

Я подпустил здоровяка на три шага, а потом крутанул «хвост дракона».

Ноги Боцмана взлетели выше головы, а спиной он приложился так, что опять выронил ножик.

На этот раз ножик я забрал.

– Ну, давай, в последний раз, – сказал я.

Драться руками он не умел. Махнул пару раз кулачищами, потом постарался сгрести меня в охапку. Я даже позволил ему это сделать. Правда, после того, как жестко и фиксировано вставил ему в печень.

Он даже не успел сдавить меня как следует, когда боль вывела его из игры.

Но и я не успел отпраздновать победу. Панический сигнал Марфы – и на ринге появился новый игрок. На этот раз – тот самый. Маххаим.

Психический импульс ударил меня в затылок – и достал бы, если бы не пришедшее мигом раньше предупреждение моей птички: я успел выстроить защиту и даже обернуться навстречу прыгнувшей твари. Да, это не Боцман. Намного быстрее. Я ускользнул вправо, но когти все-таки цепанули меня – к счастью, больше за рубаху, чем за плечо. Я закрутился волчком. К моему счастью, оборотень оказался почти вдвое легче. Его отбросило центробежной силой, и вторая лапа впустую заполосовала воздух. Тут рубаха треснула, и Маххаим, сорвавшись, кубарем покатился по траве, на глазах обращаясь…

Я прыгнул на него сам (в одной руке – подхваченный бронзовый нож Боцмана, в другой – мой собственный, из когтя ящера), ударил двумя ногами. Что-то хрустнуло (ребра, позвоночник – неважно, я уже знал, что тварь так не убьешь), оборотня развернуло и бросило ничком, а я уже был сверху (всем весом – у него на лопатках), колени – на плечах, ближе к локтям), вскинул руку с бронзовым ножом…

  85