31 
Ловким движением Максим обхватил девушку за талию и прижал ее к машине:
– Давай попробуем еще раз! – и накрыл губами ее рот.
По ее венам опять пробежал огонь и остался гореть где-то в глубине женского тела. Глаза сами собой закрылись, дыхание стало прерывистым и тяжелым. Она приникла к нему, не в силах удержаться на подгибающихся коленях.
Его затрясло от жгучего, совершенно непереносимого желания. Он с трудом оторвался от ее губ и страдальчески простонал, овевая теплым дыханием ее лоб:
– Поедем ко мне, любимая, поедем! – и открыл дверцу стоявшей позади машины.
Девушка чуть не упала в салон, внезапно лишившись опоры за спиной, и это сразу привело ее в чувство. Зверьком вывернувшись из-под его руки, бросилась в сторону. Максим перерезал ей дорогу, и она бешено рванулась в другом направлении. В своем стремлении вырваться не заметила, как выскочила на проезжую часть.
Ее ослепили возникшие из ниоткуда сверкающие фары несущейся прямо на нее машины. Раздался глухой удар, и последнее, что она услышала, – дальний, как удаляющееся эхо в лесу, отчаянный вскрик:
– Ксюша!
Голова раскалывалась. Кто-то докучливо держал ее за руку и настойчиво шептал:
– Очнись, милая!
Это ей не нравилось. Почему ей мешают спать? Не видят, что ли, что человеку смертельно хочется отдохнуть?
Она со скрипом повернула набитый какой-то дрянью чугунок, почему-то оказавшийся вместо ее обычно послушной и сообразительной головы. С трудом разодрала слипшиеся ресницы, но со зрением что-то случилось, и она ничего не увидела, кроме нескольких расплывчатых теней. Устало прикрыла странно тяжелые веки. Вернее, захлопнулись они сами, без ее малейшего участия. Глубокий, смутно знакомый мужской голос испуганно произнес:
– Она столько времени не приходит в себя, доктор! Сделайте что-нибудь! Вы же должны!
Недовольный бас раздраженно ответил:
– О, как же вы мне надоели! Сколько раз вам говорить: не мешайте! Шли бы в коридор и сидели там! Там и кушетки мягкие для таких зануд, как вы, поставлены… А здесь больничная палата, а не общественный форум, и нечего со мной дискутировать! Сейчас еще клятвой Гиппократа меня попрекать начнете… В России, кстати, ее не дают…
Первый из говоривших виновато промолчал, но Ксюше почудился укоризненный вздох. После небольшой паузы бас продолжил, но уже спокойнее и с облегчением:
– Она уже очнулась, просто еще не может сфокусировать взгляд. Но сейчас увидим, удастся ей это или нет. – И бодро скомандовал: – Ксения, вы пришли в себя, с чем вас и поздравляю! А теперь постарайтесь посмотреть на меня!
Она нехотя разлепила тяжеленные веки и посмотрела туда, откуда доносился надоедливый голос. Ксюша всегда шла по пути наименьшего сопротивления. Лучше сразу сделать, что просят, быстрее отстанут. Бас почему-то сдавленно произнес:
– Ну и ну! Отстанем, безусловно, что за вопрос, если посмотрите на меня, конечно!
Этой странной речи она не поняла, но попыталась напрячься и что-то увидеть. Глаза слушались немного получше, и Ксюша разглядела два ослепительно-белых халата, своей белизной заслоняющие все вокруг. Передний халат стал показывать ей свои толстые пальцы и требовать, чтобы она сказала, сколько их. Это ее возмутило. Приставать к ней с такой ерундой, когда так болит голова! Высокомерно заметила, надеясь, что после этого ей дадут отдохнуть:
– А вы сами что, считать не умеете? Это же так просто: раз, два, три!..
– Уже лучше! – Первый халат почему-то обрадовался. – Пациентка с чувством юмора. Но все-таки, скажите, сколько пальцев я вам показал?
Она закрыла один глаз и прищурила второй, потому что так предметы расплывались меньше.
– Два.
– Замечательно! – Развернувшись, главный халат сообщил другому халату, скромно стоящему позади: – Думаю, ничего страшного не случилось, во всяком случае, никаких повреждений рентген не показал. Повезло, что на дворе зима, а не лето и дамы наши укутаны в мягкие шубки и пушистые шапки. Попади она в такую переделку летом, последствия были бы гораздо неприятнее, а сейчас пара незначительных синяков и легкая головная боль. Сущая ерунда!
Девушка возмутилась. Ерунда? Это у нее легкая головная боль? Эти отбойные молотки, что работают у нее в голове, выполняя план за много лет вперед, – удачное последствие ношения ее песцовой шапки? Главный халат, не дожидаясь ее комментариев по поводу им сказанного, повернулся и вышел из комнаты.
Вспомнив, что ее ждут дома, Ксюша тихо попросила:
31 
