очень нудно 
27 
Чтобы не успеть передумать, она позвонила в колокольчик.
Ходжес появился мгновенно.
— Да, мадам, чем могу служить?
Бросив последний взгляд на цветы, она заставила себя отвернуться от них.
— Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы это было возвращено отправителю.
Немолодой дворецкий удивленно вскинул бровь, но ничем не выдал своего любопытства.
— Конечно, миссис Смайт. Как пожелаете.
Скрестив руки на груди, она наблюдала краем глаза, как он прошел через комнату, чтобы взять в руки огромный букет. Повернувшись, направился к двери.
— Постойте! — воскликнула Лили, когда он приблизился к дверному проему.
Слуга резко остановился и оглянулся через плечо.
— Да, мадам?
Она подошла, протянула руку и осторожно вытащила один цветок из букета.
— Я хочу оставить себе один, — сказала она, сознавая, что оправдывается не перед дворецким, а скорее перед собой.
Полуулыбка застыла у него на губах.
— Очень хорошо, мэм.
Сжимая единственную лилию в одной руке и карточку Весси в другой, она смотрела вслед удаляющемуся дворецкому. Когда он ушел, поднесла цветок к лицу, закрыла глаза и вдохнула.
— Ох, я так рада, что ты решил присоединиться к нам! — заявила леди Джулианна Пендрагон, когда Итан вошел в комнату для завтраков две недели спустя. — Рейф должен скоро быть. У него какие-то срочные дела, которые не могут ждать, даже чтобы выпить утреннюю чашку кофе.
Весеннее солнце вливалось в комнату, привнося с собой атмосферу света и радости: Сад, виднеющийся через двойные стеклянные двери, выглядел настоящей радугой цвета; яркие малиновки с красными грудками прыгали по зеленой траве в поисках червяков себе на завтрак.
Итан, однако, не обратил внимания на щедроты природы, когда наклонился, чтобы коснуться дружеским поцелуем гладкой щеки Джулианны.
— Я тоже рад. Пока Рейфа нет, рискну сделать тебе комплимент, — улыбнулся Весси. — Ты просто вся светишься, дорогая. Это маленькое существо, которого ты носишь под сердцем, тебя определенно красит.
Джулианна засмеялась, ее темные глаза и красивое лицо засветились нескрываемым счастьем.
— Да, мой бутуз с каждым днем все больше дает о себе знать. Или мне следует сказать «она»? Ведь я надеюсь, что будет девочка. Ну, каков бы ни был пол младенца, я не могу пожаловаться на самочувствие: ни тошноты, ни усталости. Если бы не это, — она положила ладонь на свой слегка округлившийся живот, — я бы даже не знала, что беременна.
Итан улыбнулся и сел.
Джулианна взяла чайник севрского фарфора с середины застеленного скатертью стола и налила ему чаю.
— Моя сестра утверждает, что второго ребенка всегда легче носить, — заметил он. — Я рад, что у тебя именно так. А как юный мистер Кемпбелл?
— Чудесно, — ответила Джулианна, подлив себе чаю, прежде чем вернуть чайник под стеганый чехол. — Хотя в последнее время он испытывает терпение няни. С тех пор как научился бегать. Если понесется, то поймать его не так-то просто. Вчера вечером никак не хотел укладываться, пока Рейф не пришел. Конечно, Кэм в свои четырнадцать месяцев уже такой хитрец, что умудрился выпросить у своего папы лишнюю сказку на ночь. Он выдержал до последней страницы, а потом сразу уснул. — Ее губы изогнулись в нежной улыбке воспоминания. — Но хватит обо мне и моей семье. Как ты?
«Гм, — призадумался он, — как я? Был бы лучше, если б некая вдова не делала все возможное, чтобы избегать меня. Похоже, это у нее неплохо получается».
Последние две недели он ожидал встретить Лили Смайт на том или ином светском приеме. Однако, несмотря на все попытки отыскать ее, она умудрялась благополучно избегать тех вечеров, на которые он был приглашен, очевидно, предпочитая чаепитие с дамами в других местах.
Если б не отказ от букета, который он послал, Итан мог бы объяснить ее неуловимость как случайность, невезение. Но он подозревал, что она действует намеренно.
Поскольку он заручился ее адресом у леди Коутс во время званого обеда, он подумывал нанести визит Лили в ее городском доме. Хотя, учитывая их короткое знакомство — по крайней мере в глазах света, — решил, что будет разумнее поискать какой-нибудь иной способ ухаживать за таинственной «вдовой Смайт».
Обычно он не утруждал себя преследованием женщин, особенно тех, которые, казалось, этого не хотели. Как правило, он без особого труда находил представительниц прекрасного пола, жаждущих его внимания. Оставалось только выбирать. Но к несчастью, в настоящее время он не испытывал намерения добиваться ни одной из этих женщин — его мысли были сосредоточены исключительно на вполне конкретной даме.
27 
