очень нудно 
32 
— Похоже, я приютил под своей крышей философа, — заметил он, и внезапно в его глазах вспыхнули веселые искорки. Он положил книгу на стол и потянулся за другой, стоявшей на полке. — Раз так, расскажите мне, в чем Локк <Джон Локк (1632 — 1704) — английский философ.> расходится с Декартом.
Вивьен взяла у него книгу и положила ладонь на сафьяновый переплет.
— Мистер Локк считает, что мозг новорожденного ребенка представляет собой чистую страницу… Верно? — Она бросила взгляд на Моргана, ответившего ей утвердительным кивком. — Он также считает, что знание основывается на опыте. Мысль возникает только в результате чувственного восприятия. Я не могу с этим полностью согласиться. Даже при рождении человек не является пустой грифельной доской. Мне кажется, некоторые вещи заложены в нас с самого начала, до того как мы приобретаем жизненный опыт.
Морган забрал у нее книгу и поставил на полку. Повернувшись к Вивьен, он с нежностью заправил выбившуюся медную прядь ей за ухо.
— Какие еще книги кажутся вам знакомыми?
Вивьен подошла к другому ряду полок и стала вытаскивать аккуратно расставленные тома… труды по истории, теологии, романы и драматические произведения, складывая их во вторую стопку на столе.
— Я уверена, что читала эту, и эту, и те… О, а вот одна из моих любимых книг.
Он улыбнулся ее энтузиазму:
— Вы удивительно начитанны для женщины, которая никогда не читает.
— Кто вам сказал? — удивилась она.
— Лорд Джерард заверил меня, что вы не любите читать.
— Но это не правда.
— Вы настоящий хамелеон, Вивьен, — тихо промолвил он. — Вы усваиваете вкусы тех, кто вас окружает.
— По вашему мнению, я скрывала свое пристрастие к чтению и притворялась тупицей, чтобы привлечь лорда Джерарда, — подытожила она.
— Вы не первая, кто пускается на подобные хитрости. Многие мужчины чувствуют себя неловко в обществе умной женщины.
— И лорд Джерард относится к их числу? — Она тяжело вздохнула. — Каждый день я узнаю о себе что-нибудь новое. И ничего лестного.
Глядя на ее уныло опущенную голову, Грант ощутил странную теску. Он был абсолютно уверен, что знает, кто такая Вивьен Дюваль… к все же она постоянно ставила его в тупик.
Он окинул ее взглядом, подвергнув самому пристрастному осмотру. Вид Вивьен в темном бархатном платье встревожил его не на шутку. Он и не представлял, что в мире может существовать женщина столь же прекрасная, сколь умная, добрая и искренняя. И еще больше изумлял его тот факт, что он нашел такую женщину в лице Вивьен Дюваль. Не будь она куртизанкой, не знай он ее истинной сущности, то сходил бы по ней с ума!
Аккуратно зачесанные назад темно-рыжие волосы открывали самые изящные ушки, какие ему приходилось когда-либо видеть, трогательную шею и линию подбородка, такую изысканную, что он изнывал от желания исследовать нежный изгиб. Грант прошептал ее имя, и она подняла на него ясные голубые глаза, в бездонной глубине которых не было и тени коварства. Вспомнив, каким порочно обольстительным был раньше ее взгляд. Грант с недоумением потряс головой.
— О чем вы думаете? — спросила Вивьен.
— У вас глаза ангела. — Он испытующе вглядывался в ее заалевшее лицо.
— Спасибо, — неуверенно произнесла она. Грант нежно сжал ее ладонь.
— Пойдемте, — сказал он, увлекая ее за собой.
Когда он усадил Вивьен в кресло у камина, она с опаской посмотрела на него:
— Вы собираетесь и дальше экзаменовать меня?
— Нет, — ответил он с невольной улыбкой. Ему хотелось на время забыть обо всех противоречиях, связанных с Вивьен, и просто получать удовольствие от ее общества. Красивая женщина, огонь в камине, комната, полная книг, и бутылка вина… Может, другие мужчины по-иному представляли рай, но Гранту он виделся именно таким.
Притащив охапку книг, он свалил ее на пол у ног Вивьен. Затем достал из буфета бутылку бордо и откупорил ее опытной рукой. Наполнив два бокала, он сел в кресло рядом с Вивьен и протянул ей бокал. Она сразу пригубила вино, не прибегая к ритуалу, обычному для тех, кто привык к изысканным винам… не взбалтывая бокал, чтобы оценить аромат или прозрачность, которую французы поэтично называют «слезой». Ничто не выдавало в ней известную куртизанку, привычную к шикарной жизни… Она производила впечатление молодой неискушенной женщины, далекой от изысков внешнего мира.
— Это обнадеживает, — заметила она, взяв верхнюю книгу из стопки и положив ее на колени. — Конечно, это сущий пустяк — вспомнить книги, но если частичка моей памяти вернулась, возможно, скоро я вспомню все.
32 
