очень нудно 
79 
— Да, когда я открывал шлагбаум, я спросил, как там Александр Васильевич.
— Что он ответил?
— Он сказал, что его нет дома, он его не дождался. Выругался и уехал.
— Что вы сделали дальше?
— Мне показалось это странным, потому что я же говорил с Пономаревым по телефону, и он подтвердил, что ждет. И что этот Лудов делал там час, если Александр Васильевич ушел, допустим, к соседям? Я позвонил Пономареву, но он не ответил. Я решил идти к его дому. Но это на другом краю поселка, и, пока я шел, увидел, что там горит. Я сразу же побежал к себе, чтобы вызвать пожарную команду. Горело сильно, как будто там облили бензином или еще чем-то. Хорошо, что был март, не загорелось все вокруг.
— Да, это был поджог, — подтвердила прокурор, — я покажу заключение экспертизы. Что нашли пожарные, когда потушили дом Пономарева?
— Как что? Труп.
На лицах присяжных выражалось разное: «Гурченко» сидела, забыв закрыть рот, Алла выглядела скорее расстроенной, как и Ри, слесарь не скрывал злорадства, Зябликову, с одной стороны, не хотелось верить в то, что Лудов убийца, и Кольт говорил, что этого не может быть, но именно так и выходило, и он был теперь рад за Тульского и за прокуроршу. Журналисту было не впервой расставаться с иллюзиями, но получалось, что так он выигрывает: и деньги возьмем, и правду напишем, как сказал Шкулев. Все переживали по-своему, и лишь Анна Петровна, которой бы радоваться, безразлично куталась в платок и, видимо, ничего не слышала.
— У меня пока больше нет вопросов, — сказала прокурорша и села, переглянувшись с Лисичкой: обе были довольны допросом.
— Представитель потерпевшего? Нет. Пожалуйста, защита.
— Скажите, свидетель, а как вы догадались, что перед вами труп именно Пономарева? По лицу, по одежде, например.
— Ну, не знаю. Это же в его доме было, по росту он, а так я даже и смотреть-то не мог, меня чуть не вырвало. — При этом воспоминании лицо свидетеля в самом деле перекосилось, и еще яснее стало видно несоответствие лица костюму.
— Значит, вы не можете утверждать однозначно, что это был Пономарев?
— Ну как же, его дом, и потом следствие…
— Хм!.. — сказала адвокатесса. — Следствие — это следствие, к нему будут свои вопросы, а к свидетелю у меня вопросов больше нет.
— Подсудимый? — спросил судья.
— Да нет, он все правильно рассказал со своей точки зрения.
— Не комментируйте. Вопросов нет? Свидетель свободен.
— Ваша честь, я бы хотела сейчас заявить ходатайство, — встала со своего места адвокатесса Елена Львовна.
— Вы уверенны, что именно сейчас?
— Да, потому что в зале суда впервые прозвучало слово «труп».
— Хорошо, мы обсудим ходатайство в отсутствие присяжных. Присяжные, удалитесь, пожалуйста, в свою комнату.
Вторник, 4 июля, 12.30
Присяжные встали и потянулись к двери. Журналист пропустил Старшину вперед, чтобы оставить дверь чуть приоткрытой, и сам остался возле нее. Старшина, конечно, заметил это, но не решился одернуть его при открытой двери, чтобы не услышали в зале, — он все-таки обязан был беречь коллегию.
— Это тебе нельзя, — прошипел Журналист, поправляя дверь так, чтобы оставалась только маленькая щелочка. — А у меня профессия такая мерзкая, ты сам говорил.
Старшина бы и сам послушал, но ему надо было быть с остальными. Сквозь щель Журналисту открывался маленький сектор, в котором мелькала только фигура вставшей из-за стола адвокатессы, но слышно было бы даже хорошо, если бы из комнаты не мешал громкий голос «Гурченко»:
— Это же Сидоров! Я его знаю! Мы же с ним пять лет назад на этих самых дачах… Ну, это неважно, это к делу не относится. Ишь, директор кооператива! Да просто мужик деревенский, там раньше дачки-то были… не дачки, а халупы. Но молодец, он же его полностью изобличил! Вот Сидоров, ну надо же, директор!
— Да никого он пока еще не изобличил! — возразила Алла.
— Ну-ка, бабы, тише! — скомандовал Старшина, и Журналисту стало слышно, что говорит адвокатесса в зале.
— Ваша честь, я обращаю внимание, что экспертиза сделана только по группе крови, это вторая группа, общая. Мы ходатайствуем о проведении более точных биологических экспертиз. Почему они не были проведены?
— Почему? — переспросил судья у прокурора. — Вы будете возражать против этого ходатайства защиты?
— Да, буду! Биологическая экспертиза очень дорогая и занимает много времени. Совокупности доказательств достаточно с учетом места и времени преступления и свидетельских показаний. Адвокат вводит в заблуждение. Есть убедительнейшая экспертиза по зубам обгоревшего трупа, которые остались целы. Это позволяет утверждать с уверенностью, что труп принадлежит именно Пономареву.
79 
