21 
- Ну, погоди, погоди, дочура…
Через голову Насти он печально-влюбленно смотрит на Нину Елизаровну, видит рядом с ней незнакомого мужчину и тут же говорит быстро и сбивчиво:
- Лидочка! Здравствуй, детка… Настюхочка, возьми пакет… Тут тебе ужасно семитские кроссовки и… Нинуля! Ниночка, поздравляю тебя с днем рождения мамы! Мои прислали еще и лекарства для нее из Тель-Авива… Самое эффективное средство для послеинсультников! Буквально чудодейственное! Патент на это лекарство у Израиля закупили буквально все страны мира. Ну, кроме нас, естественно…
Лида и Нина Елизаровна целуют Александра Наумовича, Настя помогает отцу снять пальто.
- Сашенька, познакомься, пожалуйста, это Евгений Анатольевич - мой друг. Евгений Анатольевич, а это мой второй муж - отец Насти.
- Гольдберг, - представляется Александр Наумович. - Не против?
- Что?.. - не понимает Евгений Анатольевич.
- Это папа так бездарно шутит, Евгений Анатольевич. Не обращайте внимания, -говорит Настя. - Неудавшийся вундеркинд, вечная запуганность, три класса церковно-приходского хедера…
- Что же вы так о папе, Настенька, - огорчается Евгений Анатольевич.
Но Александр Наумович весело смеется, удивленно и гордо разглядывая Настю, и говорит:
- Девочки, распатроньте сумку до конца. Я там ухватил какой-то продуктовый заказик в нашем театре. Ничего особенного. Вы же знаете, оркестру, как всегда, в последнюю очередь и что останется. Но все-таки… Вдруг вам пригодится.
Но тут раздается второй звонок. Он совершенно не похож на звонок Александра Наумовича - долгий, требовательный и, кажется, даже в другой тональности.
- А это - твой, - говорит Лиде Нина Елизаровна.
Появление Виктора Витальевича категорически отличается от прихода Александра Наумовича.
Никакой суетливости, никакого смущения. Каждое движение его крупного тела, облаченного в дорогой костюм, исполнено самоуважения и достоинства.
- Здравствуй, Лида, - он подает дочери горшочек с цикламенами и небольшой электрический самовар, расписанный хохломскими узорами. - Это бабушке. Как она?
- Спасибо, папа.
- Как жизнь, Настя? - и, не ожидая ответа, протягивает Нине Елизаровне бутылку дорогого коньяка: - Здравствуй, Нина. Поставь на стол, пожалуйста.
- Здравствуй, Витя, раздевайся.
Виктор Витальевич еле кивает Александру Наумовичу и вопросительно поднимает брови, глядя на Евгения Анатольевича.
- Это мой близкий друг Евгений Анатольевич, - с легким вызовом говорит Нина Елизаровна. - Познакомьтесь, Женя. Виктор Витальевич - мой первый муж. Отец Лидочки.
- Очень приятно, - радушно улыбается Евгений Анатольевич.
Но Виктор Витальевич сразу же делает попытку определить разницу положений:
- М-да… Забавно. Ну что ж. Вы знаете, я только что с заседания президиума коллегии…
- Это наверняка безумно интересно, - безжалостно прерывает его Нина Елизаровна. - Но если ты поможешь расставить стулья…
Сильно хмельной Мишка сидит в детском «Кафе-мороженом».
А вокруг - мамы с маленькими ребятишками, бабушки с внуками, за угловым столиком - здоровый парняга с двухлетним сынишкой на руках, с женой и детенышем в складном креслице на колесиках.
Допивает Мишка шампанское, отыскивает мутным глазом официантку:
- Еще фужер!..
- Уже четвертый, - говорит официантка и кладет Мишке счет.
- Не считай. Неси! - Мишка бросает двадцать пять рублей на стол и неожиданно для самого себя говорит: - Я за вас кровь в Афгане проливал!
Официантка приписывает к счету, дает сдачу и приносит Мишке шампанское.
Отхлебывает Мишка полфужера, обводит соловым взглядом столики, и начинает ему казаться, что за каждым столом сидит Настя!..
За одним - Настя кормит с ложечки годовалого…
За другим - Настя с двумя близнецами!.. За третьим - Настя с грудным младенцем на руках!..
За четвертым, в углу, - Настя с малышом в складном креслице, а рядом с Настей - молодой, здоровый парняга с двухлетним сынишкой на руках…
Мишка залпом допивает фужер и кричит истошно на все кафе:
- Настя!!! Настя!.. - и роняет голову на стол.
В испуге начинают плакать дети.
Молодой, здоровенный парень передает жене сына и…
…выезжает из-за стола в инвалидной коляске. Он подкатывает к Мишке и трогает его за плечо:
- Не шуми, браток. Дети пугаются.
21 
