28 
– Весьма польщен, – сухо отозвался маркиз.
– В какой-то момент, надо признаться, мне показалось, что она вот-вот улизнет, – пустился в откровенность Родерик, – но вы вовремя подсказали мне, что она – девушка порядочная. Сам я в жизни бы до этого не додумался!
– Разумеется, порядочная! – прервал маркиз излияния племянника. – Более того, я полагаю, что она даже не слыхала о существовании так называемых «веселых девиц», а даже если слыхала, то понятия не имеет, чем конкретно они занимаются.
Родерик, не веря своим ушам, уставился на дядю.
– Вы, наверное, шутите?
– Отнюдь. Тебе давно пора научиться, мой милый, распознавать людей не по внешности, а по сути!
– Но ведь она явилась сюда совершенно одна, потребовала встречи с вами и настаивала, чтобы вы наняли ее на свою псарню. Что же я, скажите на милость, должен был подумать после всего этого?
Маркиз пристально посмотрел на племянника и с расстановкой ответил:
– Полагаю, что ты сам должен ответить на этот вопрос. А пока я хотел бы предупредить тебя, Родерик, эта девушка наверняка сбежала от родных и ищет убежища. Если ты снова напугаешь ее, как давеча, когда начал разглагольствовать об этом сомнительном пари, она снова сбежит!
– Я не могу этого допустить! – сорвалось с уст молодого человека.
– Тогда следи за тем, что говоришь, а еще больше – за тем, что делаешь.
Родерик раздумывал с минуту над словами дяди, а потом заметил:
– Если она, как вы полагаете, и вправду порядочная девушка, то ей наверняка не понравится перспектива встречи с протеже сэра Мортимера. Ведь что бы он о ней ни говорил, она всего-навсего то, что французы называют «куртизанка»!
Не дожидаясь ответной реплики маркиза, молодой человек продолжал, словно рассуждая с самим собой:
– Хотя сам я не бывал в Париже, но много слышал о таких женщинах. Они стоят на ступеньку выше, чем обычные «веселые девицы», и только и ждут, чтобы нашелся какой-нибудь богатый мужчина, который осыплет их орхидеями и бриллиантами.
Спохватившись, он обернулся к маркизу:
– Впрочем, зачем я все это вам рассказываю? Вы ведь бывали в Париже и сами все знаете…
Маркиз, который выслушал племянника с лукавой усмешкой, сказал:
– Позволь тебе напомнить, что женщин, аналогичных французским куртизанкам, в Англии не существует. На это и рассчитывал Уотсон, когда вызывал на спор вас, неопытных и довольно глупых мальчишек. Вы сами не понимали, в какое дело ввязывались!
– Проклятие! – воскликнул Родерик. – Но ведь это форменное надувательство!
– Да, шутка не слишком хорошего вкуса, – вынужден был согласиться маркиз.
Родерик опустился на стул и раздраженно произнес:
– То есть вы хотите сказать, что ни у одного из нас нет ни единого шанса победить Уотсона?
– Напротив, я полагаю, что у вас есть все шансы, – невозмутимо возразил маркиз. – Собственно говоря, если Уотсон заранее не подкупит судей – а уж об этом я позабочусь! – Диона даст сто очков вперед любой французской куртизанке!
Раздражение Родерика как рукой сняло. Обернувшись, он с надеждой посмотрел на маркиза.
– Неужели правда, дядя Ленокс?
– Я редко говорю то, в чем сомневаюсь, – высокомерно изрек маркиз.
– Тогда я непременно должен уговорить ее, – воскликнул Родерик. – А еще лучше, если это сделаете вы, дядя!
– Ну уж уволь! Я не имею к этому делу никакого отношения, – запротестовал маркиз.
– Но вы просто обязаны мне помочь! Ведь не секрет, что ни одна из женщин не откажется выполнить любую вашу просьбу, даже бросится со скалы, если вы ее об этом попросите!
Услышав эти взволнованные слова, маркиз рассмеялся:
– Неужели у меня такая репутация?
– Ну разумеется! Знаете, что давеча сказал о вас Эдвард? «Непобедим на войне, непобедим и в постели»!
Взглянув на маркиза, Родерик заметил, как тот недовольно нахмурил брови, и поспешил загладить свою нетактичность:
– Я только передаю слова Эдварда, так что не сердитесь на меня, дядя Ленокс! Вы ведь понимаете, что мы непременно должны проучить этого задаваку сэра Мортимера, иначе он будет трубить о своей победе на весь Уайтс-клаб. Да что там, на весь Сент-Джеймский дворец!
– Этого нельзя допустить ни в коем случае! – согласился маркиз. – В то же время не следует полностью посвящать Диону в наши планы. Я не сомневаюсь, что она победит, но что если она откажется, даже не вступив в состязание?
И, не дожидаясь ответа племянника, маркиз покинул библиотеку.
28 
