Последние отзывы

  65  

— А что за сервис? — вытащил я блокнот и карандаш.

— На Коминтерна, рядом с базой разведбата, знаешь?

— А, знаю, — закивал Федька. — Хороший сервис, мне там пусковую пневматику на опеля ставили. Так это его?

— Его, его, — подтвердил Шалва. — Неплохо развернулись, прибыльное место. У них раньше и горбезопасности машины чинились, и администрации, пока крыша была оттуда.

— А кто крыша? — спросил я.

— А УпрО, насколько помню. Я с ним человека оттуда часто видел, Айваром зовут, башкир из этого самого УпрО.

— Не Валиев фамилия? — выстрелил я наугад.

— Да, Валиев, точно, — подтвердил Шалва. — Кто-то сказал мне. У нас тут не Москва, все равно все всех знают.

Опа, вот оно как… все интересней и интересней. Милославский с горбезопасностью в друзьях, а про начальника УпрО говорят, Бабинова, что он с нашим профессором чуть не в десны лобзается. Серых — «кровь от крови и плоть от плоти» ведомства Милославского опять же. Валиев — из «упродов», то есть опять прямая связь. И что это? Раскол или так и было задумано?

Нет, так задумано быть не могло, Милославский с ума сходит по результатам работы Серых. Если бы так все и замышлялось, то не было бы всей этой отчаянной суеты. Раскол все же? Но, блин, немалый раскол, получается, целая не то, что банда, а структура отвалилась, так? И не просто отвалилась, а продолжает существовать.

Как Рому коррумпированного тварь порвала? Нет, я понимаю, что свидетели, и все такое, но… И почему Рому? Причем тут Рома? Что Рома мог знать и что видеть? А ничего.

— А кем Валиев этот в УпрО работал, не знаешь?

— Э, кто будет мне рассказывать? — удивился Шалва вопросу.

— А что потом случилось? Горбезопасность Червонцева больше не прикрывала?

— Так выходит, да, — подтвердил Шалва. — Тут Тенго… Тенго помнишь? — дождавшись моего кивка, Шалва продолжил: — Тенго больше про это знает, потому что сам понимаешь. Кто кому крыша, да?

Это я понимаю. Тенго — племянник, в разведбате не последний человек. Кто еще будет дядин бизнес прикрывать? Надо бы побеседовать с ним, парень он неплохой, и пили уже вместе.

— Если с ним поговорить, польза будет? — спросил я на всякий случай.

— А поговори, может и будет, — ответил Шалва.

Поговорили еще, но больше ничего особо полезного Шалва не сказал, разве что назвал несколько имен людей, близких к Матвею Червонцеву. Но с этими именами никакие звоночки не звенели, ничего общего с нашими делами, на первый взгляд, по крайней мере. Переписали всех в блокнот на всякий случай, поблагодарили хозяина, который отказался брать деньги за пиво, и вышли на улицу.

Уже темнело. Мотор «кюбеля» успел остыть, так что я дал ему немного поработать на холостых.

— Куда теперь? — спросил Федька.

— Я бы на сервис глянул. Поинтересовался бы там насчет утепления салона, а заодно и огляделся.

— Можно. Если ничего интересного, то может и вправду тебе твой гроб на колесиках утеплят, — согласился Федька. — Хотя я на твоем бы месте нормальный грузовик бы взял. Вон, в опеле моем никаких проблем, тепло и хорошо.

— А чего мы тогда все время на моей ездим? — ехидно поинтересовался я.

— Так ее не жалко.

Улицу опять неслабо засыпало снегом, даром что чистили проезжую часть совсем недавно. Стало заметно скользко, «кюбель» даже чуть буксанул при трогании с места, но самоблокирующийся дифференциал замкнулся и машина легко тронулась с места. Фары больше высвечивали кутерьму кружащихся снежинок, чем освещали дорогу. Вспомнилось, что в «Горсвете» говорили о том, что в дни снегопадов нападений темных тварей становится больше всего. То ли люди слишком поздно замечают опасность, то ли сами твари становятся активней. Федька достал папиросу, но курить я ему не дал, нефиг.

— Никакой в тебе душевной доброты, — сказал он, убирая ее обратно в портсигар.

Машины, какие попадались навстречу, ехали очень неторопливо, осторожно. Даже подумалось, что эдак придется цепи скоро надевать, чего не хочется, они колеса портят. Добрались до площади Коминтерна, большой, грязной, обшарпанной, скудно освещенной. Ворота сервиса были как раз напротив ворот трамвайного депо, в котором теперь размещалась база разведбата, все как Шалва и объяснил. Остановились под самым фонарем, вышли, прихватив на всякий случай уже и «длинное» оружие. Как-то ограниченная видимость, помноженная на темноту, напрягает.

  65