9 
— Вы говорите о Мейсоне и Френсис Холлоуэй?
— Да. Более того, я уверена: если бы мне удалось благополучно добраться до Лондона, мой деверь незамедлительно прибыл бы следом и, боюсь, нашел бы способ заставить меня вернуться в Олдридж-Парк. А там… — Она покачала головой. — Я боюсь, милорд. Я здесь потому, что не знаю, куда идти.
— А чего вы ждете от меня?
— Я надеюсь, что ваша честь вынудит вас помочь мне. Вы — сильный человек, способный защитить моего сына. Я надеюсь, несмотря на то что я сделала, вы не сможете выставить меня за дверь.
В нем клокотала ярость. Она знала, как высоко он ценит свою честь. Она знала о нем больше, чем кто-либо на свете. Рис с трудом унял чувства, заставившие сильнее биться его сердце.
— Боюсь, вы слишком о многом просите, графиня.
Он нарочно использовал ее титул, чтобы напомнить о том, что произошло между ними.
— Элизабет… — мягко поправила она. — Мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы соблюдать такие формальности.
На его лице появилась жесткая улыбка.
— Полагаю, можно сказать, что мы хорошо знакомы. Слишком даже хорошо.
На мгновение на ее щеках, стирая бледность, вспыхнул румянец, но она не отвела взгляда.
— Вы мне поможете?
Рис покачал головой. Он не мог этого сделать. Не мог вынести ее присутствия в своем доме, под своей крышей. Не мог вынести болезненных воспоминаний.
Элизабет встала с дивана и подошла к нему, подошла так близко, что он мог бы измерить невероятную длину ее густых черных ресниц.
Ладонь в черной перчатке нежно легла на его локоть.
— Пожалуйста, милорд. Умоляю, не отказывайте мне. Вы нужны моему сыну. Вы нужны мне. Вы единственный человек на земле, кто может помочь нам… единственный человек, кому я доверяю.
Ее слова больно ударили его. Она доверяет ему? Когда-то и он доверял ей!..
Рис смотрел на стоявшую перед ним красивую женщину. Когда-то он любил ее. Неистово и без оглядки. Теперь же ненавидел с такой же страстной силой.
Но он видел ее отчаяние, ее страх. Он был, как она сказала, человеком, для которого честь превыше всего. Женщина обратилась к нему за помощью. Как мог он отказать ей?
— Я велю Хопкинсу проводить вас наверх. — Его губы искривила суровая усмешка. — Полагаю, вы еще помните, где находятся комнаты для гостей.
С лица Элизабет исчезло выражение напряженности. Она отвела взгляд.
— Благодарю, милорд. Клянусь, я найду способ, как вернуть вам долг.
И упала без чувств к его ногам.
— Капрал Дэниелс!
Элизабет шевельнулась, когда Рис поднял ее на руки. Мысли путались в голове. Вскинув на него глаза, она всмотрелась в суровые, словно выточенные из камня, черты его лица.
— Я… я в порядке. Вам не нужно…
— Дэниелс! — снова крикнул он.
Рядом тотчас появился мускулистый рыжеволосый молодой человек.
— Да, сэр?
Рис бесцеремонно передал ее в его руки.
— Из-за проклятой ноги я не могу нести ее по лестнице.
Капрал Дэниелс взглянул на женщину в своих руках и улыбнулся:
— Не волнуйтесь, мадам. Я в один миг отнесу вас наверх.
Не успела Элизабет и слово сказать, как он уже вышел из гостиной.
— Мама! — бросился к ней Джеред, когда Дэниелс вышел в холл, и отчаянно вцепился в ее юбки.
— Все в порядке, милый. У меня немножко кружится голова. И все. Возьми миссис Гарви и идите наверх.
Джеред вернулся к стоявшей в ожидании пожилой даме и схватил ее за руку.
В сопровождении дворецкого они последовали за капралом, отстав от него на несколько ступенек. Он внес Элизабет в одну из гостевых спален и осторожно положил на кровать.
— Я приведу Джильду, чтобы помогла вам, мадам. Это горничная.
Элизабет не возражала. Ее голова все еще оставалась легкой, хотя уже не кружилась. Лежа на подушке, она устремила взгляд в потолок. Он был белый, а стены — светло-желтые. Комната с мебелью из розового дерева и занавесками из узорчатого желтого шелка выглядела довольно мило, хотя краску не мешало бы и освежить. Протертая недавно от пыли мебель так и просила, чтобы ее отполировали лимонным маслом.
Рис позволил ей остаться в Брайервуде. Он согласился ей помочь. Ее опасения, что он не даст ей прибежища, рассеялись. Впрочем, в глубине сердца она верила, что Рис, какие бы личные чувства к ней ни питал, не смог бы прогнать ее со своего порога.
Спустя несколько минут он вошел в комнату, высокий и мускулистый, воплощение силы и надежности. Набалдашник эбеновой трости в его руках сверкнул серебром. Элизабет слышала о его ранении, но не знала, сколь серьезным оно было.
9 
