162 
Рука Джулианы покоилась на сгибе его локтя. Рис наблюдал, как Нортклифф в сопровождении матери и младшего брата спускается по лестнице в гостиную. На какой-то момент он удивился, не заметив рядом с графом его жены, но тут же отогнал эту мысль, когда встретился с ним взглядом.
Они не встречались с тех пор, как Нортклифф с позором покинул зал заседаний городского совета, и Рис был поражен изменениями, происшедшими в этом человеке за столь короткое время. Вся его былая самоуверенная надменность исчезла; он ссутулился и страшно исхудал, и кожа его приобрела какую-то нездоровую бледность.
И все же он по-прежнему умело пользовался маской высокомерия, которую и на этот раз ему удалось надеть.
— Рад вас видеть, Воган.
Рис сдержался и никак не отрагировал на столь лицемерное приветствие. Ради Джулианы он постарается быть вежливым сегодня.
— Добрый вечер, Нортклифф.
Нортклифф повернулся к сестре.
— Где лорд Девоншир?
— Он ушел, — ответила Джулиана. Нортклифф побелел, и она поспешно добавила: — О, не беспокойся! Он сказал, что не собирается прерывать ваши деловые отношения.
Обойдя застывшего на месте брата, Оувертон подошел к Вогану и протянул ему руку.
— Я рад, что вы приехали, Воган. — Он покосился на сестру, и Рису захотелось узнать, что же ему теперь известно об их отношениях с Джулианой. Затем Оувертон поднял глаза на Риса и широко улыбнулся. — Да, мы очень рады вас видеть.
— Вы хорошо выглядите, сэр, — произнесла вдовствующая графиня, высокомерно поглядывая на Риса. — Моя дочь рассказала мне, что Ллинвидд процветает благодаря вашим заботам.
Рис вопросительно обернулся к жене.
— Неужели? — На мгновение он почувствовал страх. Что еще она рассказала матери о нем, об их браке?
Склонив голову, Джулиана сказала:
— Думаю, мама просто сомневалась, сможешь ли ты обеспечить мне жизнь, достойную дочери графа. Но я успокоила ее на этот счет.
Джулиана произнесла эти слова со смирением, но и с оттенком сожаления. И в этой интонации, словно в зеркале, отразились ее отношения с матерью. Нет, она не могла ей ничего сказать. Вдовствующая графиня, безусловно, не была тем человеком, кому Джулиана могла довериться.
Ему даже стало чуточку жаль эту надменную женщину. Просто удивительно, что при таких родителях его обожаемая жена не превратилась в избалованную аристократку.
— Прошу к столу, — сказала ее мать. — Слуги уже, верно, вовсю сплетничают о нас. Пора положить этому конец и занять свои места за столом.
Нортклифф прикоснулся к ее руке.
— Мама, возьмите с собой Джулиану и Оувертона и идите. А нам с Воганом нужно кое о чем потолковать. Я хочу сказать ему пару слов наедине.
Джулиана сжала руку Риса.
— Только в моем присутствии.
— И в моем тоже, — прибавил Оувертон.
Нортклифф остолбенел.
— Очень хорошо. Тогда прошу в мой кабинет. Мама?
Графиня оскорбленно обвела всех взглядом.
— Раз вы все трое решили поощрять слуг в их сплетнях, полагаю, мне одной придется отправиться к обеду. Я жду вас в столовой. — Царственно выпрямившись, она подобрала юбки и проплыла в столовую.
Нортклифф повел всех к себе в кабинет. Рис был почти уверен, что догадывается о намерениях графа, и потому, едва переступив порог его рабочей комнаты, заявил:
— Прежде чем вы начнете, Нортклифф, я кое-что скажу сам.
Три пары глаз устремились на него. К своему неудовольствию, он обнаружил, что братья и сестра Сент-Албанс чрезвычайно похожи друг на друга. Слава Богу, что по своим душевным качествам Джулиана намного превосходит своих братьев. Однако внешнее сходство было слишком очевидно. К сожалению.
Рис глубоко вздохнул.
— Вы отвратительно лгали мне, обвиняя мою жену в предательстве. Я думаю, вы солгали мне даже дважды. В ночь, когда меня схватили по вашему приказу, и в день ее помолвки с Девонширом. И теперь я требую объяснений.
Нортклифф быстро взглянул на Оувертона.
— Я ничего не рассказал ему, — заявил Оувертон. — Но сделал бы это, если бы разрешила Джулиана.
Теперь настал черед удивляться Вогану. Он вопросительно повернулся к Джулиане.
Она не могла поднять на него глаз.
— Это было главной причиной, почему Оувертон приехал тогда в Ллинвидд. Он хотел рассказать тебе все. Объяснить, что трактирщик когда-то ухаживал за Лети-цией и поэтому узнал меня, а потом сообщил им, где нас искать. Он хотел рассказать тебе об осведомителе среди «Сынов Уэльса». Вот почему Морган согласился тогда пойти с Оувертоном и привез его к нам в дом.
162 
