очень нудно 
108 
За эдаким светским разговором они приговорили бочонок пива литров на пятнадцать, и расслабившийся Коршунов вспомнил анекдот про шпиона, которого пять лет готовили в ЦРУ, а потом внедрили на Полтавщину. И вошел этот шпион в хату, вербовать местного самогонщика, и говорит:
«Добрыдень, диду! Мэнэ Грицько Мигун звуть. Продай горилкы!» – и протягивает червонец.
«А доллары в тэбэ е?» – интересуется дед.
«Звидки ж в мэнэ доллары?» – разводит руками шпион.
«Ну як же? – удивляется дед.– Ты ж мериканьскый шпиен!»
Тут шпион удивился не на шутку и интересуется, как же дедок его так с ходу расколол: ведь и язык изучил, и обычаи…
«Та ты ж нэгар!» – говорит дед.
Вспомнив эту поучительную историю, Коршунов решил, что следует указать славному парню Скулди на его ошибки.
– Не станет хороший лазутчик в чужую одежду рядиться,– сказал Алексей.– И с неба падать не станет. И вид у него должен быть не диковинный, а самый что ни на есть обыкновенный. Незаметный.
– Вовсе нет! – запротестовал Скулди.– Наоборот.
Пояснил: у них тут любой посторонний сразу на виду, поскольку все друг друга знают. Поэтому для шпиона как раз логично богом прикинуться. Вроде бы и новый, а и не человек.
Но кандидат физико-математических наук Алексей Коршунов в логике был посильнее дикого герула и живенько объяснил, что задача шпиона – информацию передавать. А как ее передать, если ты на виду? Да и как ее собирать – тоже вопрос.
Насчет информации Скулди отчасти согласился, но сказал, что деятельность шпиона может и иначе проявляться. Например, поссорить рикса Комозика и рикса Одохара. Тогда и похода не будет.
Коршунов вспомнил про Оленью войну и заявил, что риксы и без римлян горазды ссориться. И пример привел.
Оказалось, неудачный пример. Поскольку лично Скулди был почти уверен, что оленя этого, из-за которого драка началась, как раз римляне и подсунули.
Ладно, залили разногласия еще одной порцией пива.
Вернулись с сельских работ владельцы дома, но мешать мудрой беседе не посмели. Только сам хозяин, Фретилин брат, с особо приближенным к «небесному герою» Книвой в уголке пристроились.
– Нет,– сказал Коршунов.– Ежели бы я захотел сведения о вас получать, я бы чужого человека присылать не стал.
– А что бы ты сделал? – заинтересовался Скулди.
– Завербовал бы кого-то из местных! Заинтересовал или подкупил.
– Это как же?
– Да просто. Вы с ромлянами торгуете?
– Мы – да! – гордо ответил Скулди.– Они,– кивок в сторону Фретилина брата,– нет. Ромлянские товары им мы привозим.
– Ты и Кумунд?
– Нет.– Скулди брезгливо скривился.– Мы – не торговцы. Другие герулы торгуют. И здесь, и с ромлянами.
– Не важно. Главное, чтобы связь была. Кто торгует – тот выгоды ищет. Какая разница, чем торговать?
– Точно! Правильно, Аласейа! – поддержал Коршунова простой парень Кумунд, который, не стесняясь, то и дело наливал себе, вне очереди, из бочонка.– Торгаш все продаст!
– Вот именно. В том числе и новости.
– И новости! – пьяно провозгласил Кумунд.– Точно!
– Например, новости о новом походе на ромлян!
– А ведь верно! – воскликнул Скулди.– Ведь верно, Алексий! Говори дальше!
– Что говорить?
– Ты мудр! – уважительно произнес герул.– Подскажи, как узнать, кто ромлянам тайны продает?
– Элементарно, Ватсон! Отследить, у кого капитал неожиданно вырос! – по-русски проговорил Коршунов, засмеялся и повторил по-здешнему: – Очень просто. Посмотреть надо, у кого непонятно как богатства умножились.
– Мудро,– одобрил Скулди.– Просто по-ромлянски мудро… – Он устремил на Коршунова пронзительный взгляд.– Ну-ка спой, Алексий! Спой, как вы в Байконуре поете!
– Зачем?
– Послушать хочу!
Действительно в голосе Скулди нехорошо звякнул металл или показалось?
Но почему бы и не спеть благородному дону для другого благородного дона, если тот просит?
Коршунов задумался… А потом встал и грянул «Боже, царя храни!»
Не потому, что монархист, а просто в голову пришло.
Хорошо исполнил. Зычно и с душой, прослезился даже. Хотя дома сроду не пел царского гимна. Тем более, в Байконуре.
Герулов пробрало. Скулди обниматься полез. Бормотал в ухо:
– Прости, Алексий! Опять про тебя нехорошо подумал: уж так ты по-ромлянски мыслил. Но теперь вижу: не ромлянин ты. Родную ты нам песню спел, сразу видно. А язык – незнакомый. Немного на язык боранов похож, но не их язык…
108 
