очень нудно 
70 
Ближайший дом пылал, как копна сена, озаряя обширный двор. Живых тут не было – только мертвые.
Из хлева доносилось отчаянное мычание. Его стены уже начали дымиться.
– За мной, не останавливайся! – крикнул командир, и они побежали дальше.
Геннадий перепрыгнул через что-то, Алексей запнулся. Поперек дороги ничком лежала женщина. На какой-то миг пробило: Рагнасвинта!
Нет, не она, другая. Рубаха убитой светлела в темноте. Чуть поодаль белело еще одно пятно: ребенок.
– Ар-р-ха! – страшным голосом зарычал кто-то неподалеку.
Коршунов вскинул голову и увидел, что командира уже не видно впереди. Но звать или искать Черепанова не стал. Рванул вперед и минутой позже, перепрыгнув через опрокинутый плетень, влетел во двор Фретилы.
Во дворе было светло как днем. Но дом, слава Богу, стоял. Горел соседний – Вутериха с Герменгельдом.
Дом Фретилы стоял, и Рагнасвинта почти наверняка была внутри. Квеманы же, четверо,– снаружи. А у дверного проема плечо к плечу орудовали копьями сам хозяин и Сигисбарн.
Квеманы наседали. Орали, грохотали оружием. По двору носились ополоумевшие куры.
Коршунов быстро огляделся: не появился ли Генка? Командира не было. Может, свою Алафриду спасать побежал?
Ах ты…
Алексей увидел еще двоих чужаков. Один подставил спину, второй карабкался наверх, на крышу Фретиловой избы.
Внезапно в голове Алексея все как-то установилось и опустело. Это было знакомое чувство, сходное с тем, какое испытывает актер, когда поднимается занавес. Когда предстартовый мандраж куда-то уходит и остается только играть свою роль.
В несколько длинных прыжков Коршунов преодолел двор и с ходу рубанул верхом лезвия по толстой шее ближайшего чужака. С оттягом, будто сук отсекал. И на том же махе, петлей, снизу – по правой руке другого, наискось – и с каким-то кровожадным интересом увидел, как кисть руки с зажатым в ней древком отделилась от предплечья, в то время как рука, плечо, туловище чужака продолжали двигаться, нанося «удар».
Движение справа: Коршунов развернулся, увидел красный промельк железа сбоку, черную выпуклость щита прямо перед собой – и изо всех сил влепил подошвой прямо в щит. Узкий лист копейного наконечника дернулся и поразил лишь воздух, а сам копейщик отлетел назад, споткнулся… И захрипел, когда другое копье воткнулось ему в бок.
Сигисбарн мощным рывком выдернул оружие, выдохнул:
– О-о! Аласейа!
Коршунов увидел боковым зрением вынырнувшего из дверного проема Книву, замахивающегося копьем… на него?!
Копье, как чудовищный шмель, прогудело в дециметре от локтя Алексея. Глухой удар – Коршунов развернулся на сто восемьдесят – за его спиной сгибался пополам еще один чужак. Черная морда, вытаращенные белки, всклокоченная борода.
Чужак уронил топор, вцепился двумя руками в древко, разинул рот, выблевал на сапоги поток крови и повалился на бок.
Взгляд Коршунова заметался по сторонам в поисках новых врагов… И увидел, как двое чужаков удирают через плетень. Рядом возник Сигисбарн. С другой стороны – Фретила, дышащий надрывно, со всхлипом, как астматик. И Книва. Сосредоточенный, без всегдашней белозубой улыбки.
В дверном проеме (завеса из шкур висела клочьями) выглянула перепуганная мордочка: Рагнасвинта!
Увидела, рванулась к Алексею, но кто-то из своих сцапал ее и втянул обратно в дом.
– Квеман! – отрывисто, злобно, будто сплюнув, бросил Фретила.– Аласейа! Иди убивай квеман!
Коршунов понял. Трудно не понять.
В поселке горела половина домов. Вокруг холма, где стоял тын, мелькали огни. Видно, кто-то успел затвориться за стенами.
Горло першило от дыма.
– Аласейа! – полувластно-полужалобно выкрикнул Фретила.– Иди убивай квеман!
Коршунов быстро взглянул на него, показал знаком: ты остаешься. И бросился со двора.
Он мчался по улочке. Слева и справа от него, мягко, по-волчьи, бежали Книва и Сигисбарн. Мимо горящего дома Герменгельда (сам Герменгельд, с пропоротым животом, умирал в двадцати шагах от пожарища), мимо еще одного горящего дома, мимо поваленного плетня…
Нет, не мимо! Из дверного проема выскочил мужик с черной мордой – квеман!
Выскочил, замер на миг… Книва, хакнув, метнул копье. Квеман присел – и копье, пройдя над его головой, воткнулось в бревенчатую стену. Оно еще дрожало, когда Сигисбарн, набежав, ударил врага щитом, опрокинув на землю, и тут же добил коротким колющим ударом сверху.
70 
