17 
Когда Чампкинс снова поднялся по лестнице, лорд Алистер встретил его словами:
— Все в порядке, я знаю, что это. Беги на конный двор и скажи Бену, чтобы подавал мой фаэтон немедленно.
Через десять минут фаэтон был у дверей.
То была еще одна неоплаченная собственность, и когда лорд Алистер уезжал с корзиной в ногах и со своим грумом Беном, который сидел с ним рядом, то подумал, что хорошо бы отец заплатил за право на его возвращение.
Ему доставляло бы огромную радость править двумя превосходными лошадьми, если бы не приходилось решать, как теперь с ними поступить: то ли отправить в Шотландию, то ли продать до отъезда.
Хоть он и сказал Олив, что откроет Килдонон-Хаус на Парк-Лейн, ему было ясно, что на это нужно получить разрешение отца. У лорда Алистера шевелилось в душе неприятное предчувствие, что отец ответит категорическим «нет!»
— Будь оно все проклято, должен же я иметь хоть какую-то независимость! — бормотал лорд Алистер себе под нос.
Но знал при этом, что слова его всего лишь бравада.
Когда он вернется в замок, то найдет там все точно таким же, как в прошлом: королевством тиранически правит монарх, одержимый только идеями собственной значительности и величия Шотландии.
Найти дом за номером двадцать семь на Блумсбери-сквер оказалось нетрудно.
Дом выглядел запущенным и явно нуждался в покраске, окна и ступени крыльца грязные.
Из-за отталкивающего вида дома лорд Алистер хотел, было просто оставить корзину для Эрайны и уехать.
Потом он вспомнил, что Олив обошлась с Эрайной так же скверно, как и с ним, и не удержался от злой усмешки, когда подумал, что так или иначе доведет до ее ушей сведения о собственном великодушии.
Достаточно сегодня же вечером в клубе «Уайтс» пустить слух о том, что он узнал, в каком тяжелом положении находится невестка Олив и ее племянница, и сплетню начнут передавать из уст в уста с превеликим удовольствием.
Все были отлично осведомлены о том, что сэр Роберт Беверли оставил жене немалые средства — с непременной, разумеется, оговоркой, что она утратит право на них, если выйдет снова замуж.
Это было настолько обычно для немолодых мужей молоденьких и хорошеньких вдовушек, что и говорить не о чем.
Но пока что Олив была, как говорится, хорошо подкована, и то, что она отказала в помощи невестке и племяннице, конечно же, станет оружием в руках завидующих ей женщин и мужчин, чьи ухаживания она отвергла.
Недобрая усмешка и жесткое выражение глаз сохранялись у лорда Алистера, когда он вышел из фаэтона.
Бен уже позвонил в дверь и поставил возле нее корзину, а сам тотчас принял поводья у хозяина, чтобы прогуливать лошадей вокруг площади, пока хозяин не соберется уезжать домой.
Вышла неряшливая служанка, которая выглядела так, словно только что чистила печные трубы.
— Я хотел бы поговорить с мисс Эрайной Беверли, — сказал лорд Алистер.
— Вы найдете ее на третьем этаже, мистер, — ответила служанка, указав пальцем на узкую и пыльную лестницу.
— Я подозреваю, что там находится ее спальня, — заметил лорд Алистер. — Наверное, в доме найдется другое, более подходящее место, где я мог бы потолковать с молодой леди.
Служанка уставилась на него в изумлении, но блистательная наружность незнакомца, вероятно, произвела на нее впечатление, потому что, помедлив, она предложила:
— Есть гостиная хозяйки, но ее сейчас нет дома.
— Я уверен, что она не стала бы возражать, — решительно произнес лорд Алистер. — Проводите меня туда.
Словно бы его повелительный тон лишил ее возможности к сопротивлению, девица открыла дверь по другую сторону холла.
За дверью оказалась небольшая, но вполне удобная гостиная, украшенная большим количеством дешевых картин и образчиками того фарфора, каким торгуют вразнос, но, по крайней мере, она была свободна.
— Пригласите мисс Эрайну и заодно отнесите наверх корзину, которую я привез с собой, — распорядился лорд Алистер, едва вошел в гостиную.
Он достал из нагрудного кармана полгинеи и вручил монету служанке.
Она смотрела на монету так, словно думала, что видит ее во сне.
Потом девица вся вспыхнула от восторга.
— Да, мистер, да, сэр! — заговорила она в совершенно ином тоне. — Я сию минуту позову молодую леди, прямо счас!
Она скрылась за дверью, и Алистер услышал, как она торопливо взбегает вверх по лестнице с тяжелой корзиной, очевидно, опасаясь, как бы он не переменил намерения ине потребовал деньги назад.
17 
