очень нудно 
41 
– И все-таки я не знаю этого монаха,– недовольно проговорил Данил.– Брат-Хранитель – это как?
– Большая шишка. Крун готов ему всю задницу вылизать. Это собачий хрен Дорманож травил тебя здесь, в Кариомере. Кто-то дважды настучал на вас лично Брату-Хранителю. Да так по-тихому, что даже мои люди у Круна ничего не пронюхали.
– Твои люди у Круна?
– Ну да. Думаешь, это святоши заправляют городом? Хрен! Они только сдирают с людишек последние штаны. Я-то могу в любой момент проткнуть жирное брюхо Отца-Наставника, а вот он доберется до меня не раньше, чем луна станет солнцем! – Черноповязочник хохотнул.– Половина сотрапезников Круна стучит на него мне и моим корешкам. Да что там, сам Крун отстегивает нам за разные услуги. Например, чтобы нашли тебя! – Сожри-Всё снова расхохотался.– И вишь, не зря платит: я-то тебя нашел, а он – хрен собачий! Вот так-то, благородный Данил! Кабы не мы, Хурида давно бы на уши встала! – Черноповязочник так и лучился от самодовольства.– Это когда-то у монахов настоящая сила была. А теперь святоши разжирели и обленились, гадят прям под себя. Их шпионы работают на нас, их солдаты хапают и пьянствуют, а начальники, окосев от дури, блюют друг на друга. Поверь, я отлично знаю монахов!
– Откуда же?
– Сам был монахом! – Сожри-Всё сплюнул на пол.– Молодой был. Дурак! Вот вишь, руку оттяпали да выкинули вон!
Атаман так расстроился, что минуты две молчал, прихлебывая пиво.
– Так что же будет с моими друзьями? – спросил Данил.
– Известно что. Вздернут за ноги на рыночной площади. Уже и приказ дан убрать палатки и мусор. И деньги уже принесли Смерть-Бочке, чтоб порядок был. Его банда рынок держит.
– Они могут нам помешать, если мы захотим освободить приговоренных? – спросил Данил.
– Они точно нам помешают! – с удовольствием подтвердил Сожри-Всё.– Но ты же такой лихой боец, благородный Данил! Почему бы нам не наведаться нынче вечером к Смерть-Бочке и не поковыряться у него в желудке большим куском железа?
Данил изучил довольную рожу черноповязочника.
– Похоже, не очень-то его любишь?
– Не люблю,– охотно согласился однорукий.– Рынок – жирный кусок. А я здорово проголодался!
– Допустим, мы устраним Смерть-Бочку,– сказал Данил.– Но сумеем ли спасти моего друга и девушку?
– Слушай меня! – Сожри-Всё наклонился вперед, обдал светлорожденного кислым запахом пива.– Их вздернут часа через четыре после восхода. Потом святоши отправятся обедать – казнь всегда возбуждает у них аппетит. А с ними уйдет и большая часть солдат. Некоторое время твои друзья повисят вниз головой. Неприятно, но можно перетерпеть. При них останется человек двадцать охраны да парочка палачей для пригляду. И люди Смерть-Бочки. Убедил?
– Говоришь, человек двадцать солдат? А не захотят ли они прикончить повешенных, если мы попытаемся их освободить?
– Солдаты? – пренебрежительно бросил черноповязочник.– Оставь! У солдат есть жены, детишки. И все они хотят жить. Да и кушать тоже хотят. Возможно, они и прикончили бы пленников, кабы ты был один. Но ни один кориомерский служивый не станет усердствовать, если увидит вот это! – Однорукий дотронулся до черной ткани на своей голове.– А Крун в следующий раз будет знать, кому платить, чтобы был порядок.
– Как-то легко у тебя получается…– усомнился Данил.
– Ну, есть и трудности. Например тот же Смерть-Бочка. По прозвищу отвечает, не сомневайся[11]! Или парни Дорманожа. Риганцам здесь не жить, следовательно, и бояться меня ни к чему. Что ж, поработаем железом.
– А потом?
– Потом я вас укрою. Твой дружок Дорманож, конечно, будет искать. И Крун, ясное дело, попытается другие ночные братства против меня настропалить. И пусть. На мою территорию атаманы не сунутся, а кто рискнет…– Сожри-Всё сделал недвусмысленный жест.– Дорманож, ясное дело, может и помощи запросить из Воркара… Но до Воркара далеко, пока суть да дело – вас и след простыл. Ладно, заболтался я! Пора двигать. Значит так, благородный Данил, как стемнеет – будь готов. А пока отдыхай. Может, девочку тебе прислать?
– Обойдусь. А этот Смерть-Бочка… Много у него людей?
– Хватает.
– Может, проще ему заплатить?
– Трусишь, благородный?
Данил промолчал.
– Нет,– сам себе ответил Сожри-Всё.– Не трусишь. Совесть у тебя зашевелилась. Так пусть притихнет. Смерть-Бочка, пока на атаманство не сел, в Межземном море пиратствовал. Твой, можно сказать, исконный враг. А за людишек его не думай. Половина их с удовольствием войдет в Пять Левых. И вторая половина тоже войдет. Без удовольствия. Когда мы с тобой отправим в Нижний мир дюжину самых буйных. Сожри-Всё имеет вес в Кариомере, сам увидишь. Так что отдыхай, сил набирайся!
41 
