5 
Он ударил кулаком по каминной полке, и Илейн подскочила, как от звука выстрела.
— А как вы собираетесь объяснить смерть мальчиков шахтерам? — нажимал отец.
— Большинство считает, что дети уже умерли, как и многие другие, — ответил Даусон. — Только Нед Марлоу и Джек Дорсей слышали стук. Некоторая прибавка к жалованью успокоит их. Они так любят виски, что им в любом случае мало кто поверит. — Решительно шагая короткими ногами, Чак Даусон взглянул на отца. — Шахтерам страшно нужна работа, и они не станут много спорить. И потом, у этих мальчишек нет никакой родни.
В первый раз заговорил Дольф Редмонд:
— Тебе надо было остаться в Нью-Йорке, Мак-Элистер. Ты мог бы вложить те деньги, что мы тебе выделили, завести какое-нибудь дело. Вместо этого ты прибежал назад при первых известиях о неприятностях. — Он уселся поудобней на небольшом велюровом диванчике и положил ногу на ногу. — Лично меня, — продолжал он, — не очень огорчит известие о том, что эти два смутьяна исчезли. Старший тратил половину рабочего времени на то, чтоб сеять среди шахтеров недовольство условиями труда и степенью безопасности шахты, а младший будет весь в старшего.
— Что ж, им, очевидно, не выбраться!
— Тебе недолго совать нос в эти дела, — предупредил Редмонд.
Мак-Элистер проигнорировал предупреждение.
— Если мне не изменяет память, отец мальчиков умер при такой же катастрофе четыре или пять лет назад в шахте «Мидлтон». Вы тогда только начинали открывать дело.
— Да-а. Эд Дэниэлс был большим нарушителем порядка. Все боролся за права шахтеров — выше оплату, короче туннели, ну и все такое. Видали, куда это его привело, а? — Даусон достал изо рта окурок и сунул его в медную плевательницу под часами на стене.
— И тогда вы начали взрывать место обвала?
Редмонд улыбнулся, и его губы превратились в тонкую красную язву. Даусон сжал кулак, но руку не поднял. Часы из вишневого дерева, принадлежавшие дедушке Мак-Эли-стеру, громко тикали. И этот звук был единственным во всем доме.
— А почему вы просто не уволили этого смутьяна? — наконец спросил отец.
— Тебе бы пора знать. Им вместо динамита нужен кулак. А ветки ели трудно взять голыми руками. Лучше не высовываться, чтобы люди были спокойны. Эд Дэниэлс был не таким уж умным — он не понимал, когда пора остановиться.
Даусон пригнулся к отцу, его огромная, как бочонок, грудь вздымалась.
— Джентльмены, пожалуйста. — Дольф Редмонд встал между двумя другими. — Нет нужды копаться в прошлом. Такие неприятности, как обвал, часто случаются. Без этого невозможна работа.
— Тогда решено, — сказал Даусон. — Время — деньги, а мы и так уже много потеряли. Мы разожжем огонь в шахте с первыми лучами солнца. Если эти ублюдки выберутся раньше, им повезло.
— Я в этом не приму участия. — Отец Илейн, бледный, с ввалившимися глазами, сел на диван. — Вы убиваете этих мальчишек.
— Расслабься, Мак-Элистер. Никто никого не убивает. И я не собираюсь ничего подобного выслушивать. Ты ведь знаешь, что полезнее для тебя и твоей семьи.
Редмонд разгладил складку на безукоризненном синем костюме, потом кивнул Даусону, и оба двинулись к выходу.
Илейн до сих пор помнит последние слова Дольфа Редмонда:
— Все шахтеры рискуют. И, кроме того, до рассвета еще далеко.
Она в слезах вернулась в свою комнату и плакала до тех пор, пока не окоченела. А спустя несколько часов она придумала, как можно попробовать спасти друзей.
Второй звонок колокольчика у входной двери привлек внимание Илейн, возвращая ее из прошлого. Когда девушка поднялась и направилась к первым посетителям, пришедшим обедать, она вновь взглянула на Моргана. Ее симпатия к шахтерам возросла. Может, пришло время не только сочувствовать? Не стоит надеяться, что условия работы на шахте сами собой изменятся.
Может, и в самом деле, пора действовать?
Глава 2
Из-за чашки дымящегося кофе Морган рассматривал мужчин, ради которых и пришел сюда. Они вошли в комнату и направились к его столу.
— Мистер Морган? — Дольф Редмонд протянул бледную руку. Из-за черных волос, падающих на слишком высокий лоб, и смешно торчащих ушей Дольф Редмонд напоминал Моргану гремучую змею — только трещал предупреждающе.
— Да, я Морган. — Он вытянул свою длинную кисть и пожал протянутую руку, пока его холодный взгляд бесцеремонно бродил по стоявшей перед ним троице.
— Я — Адольф Редмонд. Мои друзья зовут меня Дольф.
5 
