17 
Что ему продать? Лошадей? За них можно получить несколько тысяч. Картины? Но он понимал, что стоит ему что-нибудь выставить на продажу, как кредиторы почуют неладное и забросают его новыми счетами, требуя немедленной выплаты наличными.
— Глупец! Глупец! Глупец!
Лорд насмешливым шепотом повторял это слово, вышагивая взад-вперед по комнате, а солнечный свет, вливающийся через окно, казалось, тоже смеялся над его унынием.
А Тина тем временем была на седьмом небе от восторга. Она знала, что поступает неправильно, что все это безумная, невозможная игра, что на успех у нее один шанс из миллиона; и все же не могла устоять перед соблазном блестящей тафты, богатого бархата, развевающихся лент и газа, вытканного, наверное, волшебным пауком. Они плыли перед ее глазами в калейдоскопе красок, и через некоторое время она потеряла чувство деньги чувство выбора, а лишь позволяла мадам Раше и герцогине примерять на нее все, что им хотелось.
Когда карета повернула на Бонд-стрит, Тина тихо и испуганно спросила герцогиню:
— А куда вы меня везете за платьями, мадам?
Она вдруг с ужасом представила себя в атласе клубничного цвета или в чем-то ярко-зеленом, наподобие тюрбана на Абдуле.
— А у вас есть какие-либо предпочтения? — уничижительным тоном поинтересовалась герцогиня, давая ей понять, что девушкам из провинции не подобает задавать подобных вопросов.
— Нет, мадам, — ответила Тина. — Только кузен его светлости, мистер Клод Уинчингем, упомянул о мадам Раше.
— Он упоминал о ней? — удивилась герцогиня. — Клод червяк, а червяка надо давить; но, как это случается, об одежде он знает все. Видит бог, Клод немало тратит на свои наряды. Мадам Раше действительно лучшая портниха в Лондоне, к ней я вас и везу. Теперь вы удовлетворены?
— Спасибо, мадам, я очень благодарна, — отозвалась Тина.
— Не пытайтесь меня умаслить, — предупредила герцогиня. — Вы не так глупы, как кажетесь. Я поняла это, как только увидела вас. И еще я должна узнать: как это вам удалось без сопровождения приехать с севера в Лондон и явиться в дом к моему внуку? Мне бы также хотелось знать, кто о вас заботился?
— Видите ли, мадам, дело было так, — начала Тина, отчаянно пытаясь сочинить какую-нибудь ложь и гадая, насколько убедительно она прозвучит.
По счастью, вдовствующую герцогиню что-то отвлекло.
— Лорд Хью Уоррен, — сообщила она, выглянув из кареты и бросив мимолетный взгляд на красивый экипаж, едущий навстречу. — Он был бы прекрасной партией. Старинный титул, обширные владения, но мало денег, чтобы их содержать. Надо напомнить Стерну не забыть пригласить его на бал.
Тина глубоко вздохнула:
— Уверяю вас, мадам, лорд Хью меня совершенно не интересует. Я твердо решила выйти замуж только за очень богатого человека. Мне бы не хотелось, чтобы обо мне говорили, будто я польстилась на охотника за приданым! — Эта речь ей стоила немалых усилий. И хотя она пыталась говорить спокойно, краска залила ей щеки.
К ее удивлению, вдовствующая герцогиня не воспротивилась этой идее.
— Вероятно, вы правы, — почти благосклонно согласилась она. — Нет ничего более презренного, чем мужчина, которому приходится раболепствовать перед женой, обладающей большим состоянием. Богатый человек! Что ж, таковых полно. Правда, не скажу что многие из них придутся вам по душе — слишком уж много они из себя воображают.
— Все равно, мой муж должен быть очень богат, твердо заявила Тина.
Она пыталась казаться смелой, но внутри умирал.; от страха. Что будет, если план не осуществится? Тин прекрасно понимала, что бал обойдется в немалую сумму; да еще и одежда. Зловещая мысль об этих рас ходах не давала ей покоя, пока они не приехали к мадам Раше — она ведь понятия не имела, сколько ей потребуется нарядов и насколько экстравагантным будет каждый из них.
Разумеется, возвращаясь обратно на Берклисквер, и Тина и герцогиня чувствовали себя уставшими и говорили совсем немного. Тина понимала, что лишь огромное усилие воли удерживает ее не сорваться и признаться в их с лордом заговоре прежде, чем в дом доставят баснословно дорогие платья и аксессуары к ним.
Лорд Уинчингем сидел в библиотеке, там, где они его оставили. Вместе с ним в библиотеке находился человек средних лет, с пером в руке и мрачным, униженным выражением лица. Тина сразу догадалась, что это секретарь, о котором говорила герцогиня.
— Добрый день, мистер Грейчерч, — несколько недовольным тоном произнесла вдовствующая герцогиня. — Надеюсь, его светлость объяснил вам, что дело срочное? Последний раз, когда я что-то просила у вас, мне пришлось ждать ответа три недели. — Уверяю вас, ваша светлость, это была не моя на, — смиренно отозвался мистер Грейчерч. Герцогиня оттолкнула его и взяла длинный список, который он составлял. Прочтя одно-два имени, она заявила:
17 
