22 
— Активные упражнения помогают мне отвлечься от… некоторых вещей. — Эндрю встал и медленно подошел к ней, доставая из кармана платок. — Ну, постойте спокойно. — Он мягко стер грязную полоску, затем уже привычным движением потянулся за ее очками, чтобы протереть их.
Лишившись выправляющих линз, Каролина с близорукой внимательностью посмотрела в его расплывчатое, словно смазанное лицо.
— Каких вещей? — спросила она, затаив дыхание от его близости. — Полагаю, вы, наверное, имеете в виду пьянство и азартные игры…
— Нет, не это. — Он с превеликой осторожностью надел очки обратно, и кончиком пальца погладил шелковистый завиток волос за ее ухом. — Не можете догадаться, что меня беспокоит? — нежно спросил он. — Что каждую ночь не дает мне заснуть, если только я не вымотаю себя до изнеможения, перед тем как отправиться в постель?
Он стоял очень близко, взгляд его не отпускал ее. И хотя он к ней не прикасался, Каролина почувствовала, что словно окружена его мужским присутствием. Ножницы выскользнули из ее внезапно ослабевших пальцев, с глухим звуком упав на землю.
— О, я… — Она помедлила и облизнула пересохшие губы. — Думаю, вам недостает женщины. Но нет никакой причины, почему бы вам не… то есть, когда многие с радостью… — Залившись краской, она закусила зубами нижнюю губу и замолчала.
— Я стал чертовски разборчив. — Он придвинулся ближе, и его дыхание нежно коснулось ее уха, посылая дрожь наслаждения по спине. — Каролина, посмотрите на меня. Есть кое-что, о чем у меня нет права просить… но…
— Да? — прошептала она.
— Я обдумал ситуацию, — осторожно сказал он. — Каролина, даже если мой отец не оставит мне ни шиллинга, я смогу обеспечить девушке приличную жизнь. У меня немного вложений и поместье. Это будет не самая роскошная жизнь, но…
— Да? — Сумела сказать Каролина, сердце в груди ее бешено колотилось. — Продолжайте.
— Понимаете…
— Каролина! — раздался пронзительный голос матери — она стояла у французских дверей, ведущих из гостиной в сад. — Каролина, я настоятельно требую, чтобы ты вернулась в дом и вела себя, как приличествует хозяйке, вместо того, чтобы заставлять бедного лорда Дрейка стоять на улице и смотреть, как ты копаешь ямы в грязи. Подозреваю, что ты и не подумала предложить ему перекусить, и… Да ведь ветер просто ужасный, из-за тебя он простудится и умрет. Сейчас же идите сюда, оба!
— Да, Мама, — недовольно сказала Каролина, умирая от разочарования. Она взглянула на Эндрю, который утратил свою серьезную сосредоточенность и посмотрел на нее с внезапной улыбкой. — Прежде чем идти внутрь, — предложила она, — вы можете закончить то, что собирались сказать…
— Позже, — ответил он, наклонившись, чтобы поднять упавшие ножницы.
Руки ее сжались в кулаки, и она чуть не топнула ногой в раздражении. Ей хотелось задушить мать за то, что та вмешалась в, несомненно, самый интересный момент в ее жизни. Что если Эндрю собирался сделать ей предложение? При мысли об этом сердце ее сделало кульбит. Решилась бы она пойти на такой риск… смогла бы поверить, что он останется таким как сейчас, а не превратится обратно в распутника, которым был всегда?
Да, подумала она, и ее накрыло волной головокружительного восторга. Да, я бы рискнула.
Потому что она влюбилась в него, пусть он и несовершенен. Она любила каждую красивую, испорченную его частичку, внутри и снаружи. Она хотела помочь ему в его попытке стать лучше. И если в нем сохранится что-то от повесы… Губы ее растянулись в невольной улыбке. Что ж, она насладится и этой его частью.
Двумя неделями позже, в начале декабря, Каролина получила известие, что граф Рочестер находится при смерти. В коротком сообщении от Эндрю была также неожиданная просьба. Граф желал увидеть ее по причине, которую не захотел объяснять никому, даже Эндрю.
Покорнейше прошу Вашей милости в этом вопросе, — писал Эндрю, — поскольку Ваше присутствие может принести графу покой в его последние часы. Мой экипаж отвезет Вас в поместье, если Вы пожелаете приехать… а если же нет, я понимаю и уважаю Ваше решение.
Он подписался «Эндрю», с неприличной и все же трогательной фамильярностью, выдающей его растерянность. Или, возможно, выдающей его чувства к ней.
— Мисс Харгрэйвз? — пробормотал одетый в ливрею лакей, очевидно, проинформированный о том, что она может поехать с ними. — Отвезти вас в поместье Рочестеров?
22 
