Последние отзывы

  86  

Тут я почувствовал, что мы остановились, и Шредер опустил мою клетку на землю. А потом я услышал такие обиженные интонации в его голосе, что чуть было не стал его жалеть

- Руджеро, Руджеро! - простонал Шредер. - Ты просто сукин сын после этого! Будто ты не знаешь, что когда начинаешь формировать "русскую гончую" из обыкновенной длинной и тощей дворняги с вытянутой мордой и таким чудовищным врожденным пороком позвоночника, что ее спина становится круглой, как у настоящей "русской гончей", - так можно ожидать чего угодно! Я лично думаю, что она скончалась от радостного удивления, когда узнала, что отныне будет жить не в Мюнхенском Берг-ам-Лайме, а в Лос-Анджелесском Беверли-Хиллз...

- Господи! Какое счастье, что мы завязали с собаками и перешли только на кошек! - воскликнул Манфреди, и я услышал, как он стал открывать автомобиль. - Насколько они экономичнее собак, насколько тише, насколько удобнее в транспортировке...

Я почувствовал, как Шредер наклонился к клетке и снял с нее тряпку. Холодное желтое солнце ударило меня по глазам. От неожиданности и пережора я икнул и увидел, что автомобиль Шредера и Манфреда (куда там этой сволочи Пилипенко и придурку Ваське с их обосранным "Москвичом"!..) стоит в узенькой прелестной улочке, совсем рядом с совершенно незнакомым мне входом в Английский парк. Я знал, что парк очень большой, но даже и не подозревал, насколько он велик. Я был свято убежден, что за это время мы дошли до другого конца города...

- Тем более, что цены на собак сейчас во всем мире падают, а на котов и кошек - растут, - заметил практичный Шредер.

- По тем же причинам. По чисто экономическим соображениям, - сказал Манфреди и поднял мою клетку, чтобы поставить ее в автомобиль. - О, черт его побери!!! Какой он, действительно, тяжелый! Кошмар. Бедные кошки!.. Так повезем, или пусть поспит?

- Пусть, на всякий случай, поспит. На кой черт нам нужно, чтобы он запоминал дорогу!

- А в привидений ты еще не веришь?! - расхохотался Манфреди и достал из-под сиденья небольшой кожаный портфельчик.

- Нет, Руджеро. До этого я еще не дошел, - серьезно ответил ему Шредер. - Но, чем больше мы с тобой занимаемся кошками, тем чаще я начинаю задумываться над некоторой жутковатой фантасмагоричностью этих созданий. Мне иногда кажется, что мы у них - как на ладони. Вот посмотри на этого, например... Какой у него осмысленный взгляд, как он следит за твоими руками!..

- Ты кончишь в психиатрической клинике, - рассмеялся Манфреди. - Коты чрезвычайно любопытны и то, что он следит за моими руками - в этом нет ничего удивительного.

Плевал я на любопытство! Еще бы мне не следить за руками этого Руджеро Манфреди! Я и не пытался этого скрывать...

С возрастающей тревогой я смотрел, как Руджеро Манфреди вынимал из портфельчика аккуратно уложенный одноразовый шприц, ампулу с прозрачной жидкостью, ватку и небольшую пластмассовую бутылочку с кнопкой на горлышке.

А то я не знал, что это такое! Когда в прошлом году у меня заболел Шура Плоткин воспалением легких, то к нам приходила молоденькая участковая врачиха и сама трижды в день делала Шуре какие-то уколы. И трижды в день я видел шприцы, иглы, ампулы и ватки...

Врачиха была прехорошенькой и лечила Шуру как для себя. И не ошиблась в своих надеждах. Шура выздоровел и потом недели две день и ночь благодарил эту докторишку так, что мне иногда от их стонов и воплей хотелось с балкона выпрыгнуть. Так они меня достали своими благодарностями друг другу: Шура - докторишку за то, что она его вылечила, а докторишка - Шуру, за то, что тот выздоровел...

Поэтому я очень хорошо знаю, что такое шприц и ампула!

И если эти два жулика собираются сделать мне укол и усыпить меня - я им сейчас покажу, что такое, действительно, НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ КОТ, который всю свою жизнь - от рождения и до смерти - только и делает, что борется за свое существование!

Пусть они только ко мне приблизятся, пусть только попробуют вытащить меня из клетки!!! От них во все стороны клочья полетят!.. Уж если я профессионального убийцу - Алика, с его длинным и почти бесшумным пистолетом, не испугался, то...

Но ни Руджеро Манфреди, ни Эрих Шредер даже и не пытались открыть клетку. Установив ее на заднем сиденье автомобиля, Манфреди вынул из того же портфельчика небольшую кривую ручку, вставил ее в какое-то отверстие, кажется, у толстого дна клетки - мне, находившемуся непосредственно внутри клетки, это отверстие видно не было. Я мог о нем только догадываться.

  86