19 
– Что еще? – весьма нелюбезно спросил он. – Вы же добились, чего хотели.
– Поверьте, честное слово… я и не представляла себе… что произойдет… нечто подобное. И поэтому, хотя я бесконечно благодарна вашей матушке за ее доброту и великодушие… Пожалуй, нам лучше будет… уехать домой, в Бедфордшир.
Маркиз с недоверием и изумлением посмотрел на нее:
– Кажется, я чего-то не понимаю. Вы что же, собираетесь отказаться от предложения моей матери представить вас с сестрой в свете?
– Вас это слишком расстроило, вывело из равновесия, – объяснила Алексия, – а я так не хочу… Это неправильно, нечестно, ведь вы… были так добры к нам. Поэтому нам лучше вернуться в Бедфордшир и спокойно жить там, как раньше, до этой моей затеи с поездкой в Лондон…
Она не смогла сдержаться, и в ее голосе проскользнуло сожаление, которое было больше похоже на рыдание, но все же она старалась говорить решительно и твердо. Алексия знала, что маркиз испытующе смотрит на нее, словно сомневается в ее искренности.
– Так вы говорите, – медленно произнес он после некоторой паузы, – что откажетесь от предложения моей матери, потому что считаете, что оно мне не нравится?
– Я уверена… вам будет неприятно наше присутствие здесь, – ответила Алексия, – я пришла к вам, только чтобы вы помогли мне избавиться от… сэра Мортимера Уолгрейва, потому что… боюсь его.
– Само собой, ни он, ни кто-либо другой ему подобный никогда не посмеют вас более беспокоить! – с жаром воскликнул маркиз. И понял по лицу Алексии, какая мысль внезапно промелькнула в ее голове: сначала она испугалась, что сэр Мортимер станет преследовать ее и в Бедфордшире, а потом решила, что это не важно, поэтому отважно вскинула подбородок.
– Я не хотела бы снова… беспокоить вашу матушку, – продолжила Алексия, думая, что маркиз согласился с ее рассуждениями, – поэтому, пожалуйста, передайте ей мою самую глубокую благодарность за сочувствие и внимание и скажите, что я всегда буду молиться о ней. – И пошла вперед по коридору.
Маркиз после некоторой заминки последовал за ней. Возле самой лестницы он произнес необычным голосом, совсем не таким, каким говорил до сих пор:
– Вы ведь видели мою матушку, Алексия, и наверняка поняли, что я очень люблю ее и что самое большое мое желание – сделать ее счастливой. – Алексия кивнула в ответ, но ничего не ответила. – Она хочет опекать вас и вашу сестру, – продолжал маркиз, – и уже решила для себя, что вы непременно должны предстать перед королевой.
Алексия уже начала спускаться по лестнице, но при этих словах остановилась и, держась рукой за перила, переспросила:
– Что вы сказали? Я, кажется, не совсем вас понимаю.
– Я говорю о том, – пояснил маркиз, – что ни в коем случае не стану сам и не позволю никому расстраивать мою мать или мешать ей в чем бы то ни было. Поэтому мы будем делать все точно так, как она решила, и вы привезете сюда ваших сестру и брата, как только соберете вещи.
Алексия пристально посмотрела на него, а потом тихо сказала:
– Понимаете, я просто… не хочу стать помехой вам…
– Смею надеяться, что вполне справлюсь с таким поворотом дела, – весело ответил маркиз.
– В любом случае мы с Летти постараемся не… надоедать вам.
– К счастью, мой дом достаточно большой, – заметил маркиз, и последние ступеньки они преодолели в молчании.
А потом все было словно во сне.
Маркиз вызвал мистера Дадждейла и распорядился немедленно подать экипаж. Через некоторое время Алексия пришла в себя и обнаружила, что едет в сторону того уютного домика, что стал для них временным пристанищем, и мистера Дадждейла рядом с собой.
– Предоставьте мне самому разобраться с миссис Фитерстоун, – заговорил он, – а вы тем временем найдите сестру, позовите прислугу на помощь и быстренько собирайте вещи.
– Ну, вещей у нас не слишком много, – ответила Алексия, – здесь, в Лондоне, все так дорого. Похоже, я переоценила наши материальные возможности.
Мистер Дадждейл улыбнулся.
– Вот и я всегда так: прикидываю, рассчитываю, а потом оказывается – то одного не учел, то другого. И траты никак не соответствуют запланированным, – произнес он, а про себя подумал, что потратить денег его светлости больше, чем ожидал, – одно, а вот для этой девушки лишние расходы – совсем другое. – И еще: ни о чем больше' не беспокойтесь, – успокаивающе произнес он. – Просто положитесь на ее светлость. Она устроит все наилучшим образом. В этом она великолепно разбирается, точно так же, как и ее сын. Хотя, думаю, услышь он мои слова, был бы весьма недоволен.
19 
