очень нудно 
50 
Я хотела все. Вспомнила старое правило: нельзя ходить в магазин на голодный желудок — делаешь много ненужных покупок. Очевидно, к ресторанам нужно подходить с тех же позиций. Евгений посмотрел на мое растерянное лицо и сам, не дожидаясь меня, сделал заказ вытянувшемуся рядом официанту.
Через пять минут принесли несколько разных салатов в маленьких узорных тарелочках и кучу закусок — ассорти из красной рыбы, белорыбицы, и тарталетки с икрой, и еще много чего. Я попробовала всего по чуть-чуть, стараясь не переедать. Лето еще в самом разгаре, а после такой трапезы мне в мой льняной костюмчик точно не влезть. Евгений, съев все, что заказал, а заказал он себе совсем немного, смотрел на мои путешествия по тарелкам, чуть покачивая головой. Когда я, с сожалением глядя на оставленные мной почти полные тарелки, обессиленно отодвинула их подальше, спросил, буду ли я доедать, и, получив отрицательный ответ, подвинул их к себе и спокойно съел все, что на них осталось.
Поразившись, я смотрела на него с нескрываемым удивлением. Что с ним такое? Доедать за полузнакомым человеком по меньшей мере странно. Я ничем таким не болею, но все же… Неужели он так поступает всегда? Хотя раньше за ним я ничего подобного не замечала. Я постаралась припомнить, оставляла ли я прежде что-нибудь на тарелках, и не смогла. Вроде бы ничего не оставалось, но раньше он не заказывал мне так много… Жадным он мне не показался, и этот его неприличный поступок поставил меня в тупик.
Съев все, что оставалось на моих тарелках, он довольно откинулся на сиденье и снисходительно мне усмехнулся.
— Да не смотрите вы на меня такими круглыми глазами, Аня! Мой отец постоянно доедает за моей матерью, и ничего с ним не случается. Он всегда заказывает ей гораздо больше, чем она может съесть. Она тоже, как вы, любит пробовать что-нибудь новое, а все целиком ей попросту не осилить. Вот и я так же сделал. Вам понравилось?
Что он имеет в виду? Еду или свои странные привычки? Чтобы скрыть растерянность, я снова с наслаждением понюхала розу. Сладковатый аромат навевал блаженные, вовсе не нужные мне мечты. Поставив вазочку с цветком обратно, я поинтересовалась, не скрывая осуждения:
— И что, вы за всеми своими знакомыми остатки доедаете?
Евгений поморщился и повинился:
— Да раньше мне это и в голову не приходило. Я довольно брезглив. Я и отца не понимал. До встречи с вами. Должен признать, это своего рода удовольствие. — Я посмотрела на него с недоверием, и он добавил: — Несколько извращенное, признаю.
Он просто констатировал факт, не стараясь меня ни в чем убедить, и это показалось мне опаснее всего. Это наводило на мысль, что все гораздо сложнее, чем мне представлялось.
Заиграла громкая музыка, и на небольшую эстраду выскочили четыре стройные молоденькие красотки в коротеньких юбочках. Мне их видно было хорошо, а вот Евгений сидел к ним спиной. Чтобы лучше видеть, он пересел рядом, закинул руку на высокую спинку и чуть склонился ко мне.
Мне сразу стало горячо и неуютно. Нет, неуютно не то чувство, что я сейчас испытывала. Возбуждение? Напряжение? Я не могла понять своего взвинченного состояния. Девушки что-то довольно слаженно мяукали, но я слишком остро ощущала сильное мужское тело рядом и не могла сосредоточиться. Выругав себя за фантазии, вызванные, конечно, излишне выпитым вином, я выпрямилась и с каменным видом, не пытаясь отодвинуться, но ясно давая понять, что подобная близость мне не по нраву, стала пялиться на эстраду.
Официант неслышно принес заказанный Евгением десерт. На огромном блюде выстроились пирожные сортов десяти, экзотические фрукты под взбитыми сливками и сладкими соусами, нежнейшие кремы и в довершение несколько порций разного мороженого. Я молча похлопала глазами.
— Что здесь ваше?
Он ласково погладил меня по плечу.
— Что останется. А вы начинайте, пробуйте. Вам ведь хочется все это попробовать, не так ли?
Это было бесспорно, но мне пришло в голову покапризничать. В конце концов, я женщина и могу себе это позволить.
— Я не хочу, чтобы вы доедали объедки. Это некрасиво и неправильно… Давайте все поделим.
Мне хотелось, чтобы голос прозвучал строго и осуждающе, но вместо этого получилось просительно, почти жалко.
Не церемонясь, он подвинул к себе белоснежный крем, набрал полную ложечку и, когда я уже решила, что победила, не зная, огорчаться мне по этому поводу или гордиться собой, поднес ее к моим губам. Я мотнула головой, и с ложки упала здоровая капля прямо на чистейшую скатерть. Евгений укоризненно заметил:
50 
