30 
Она горько вздохнула.
Все как-то странно. Мысли медленно роятся в голове, и каждый раз, когда ей кажется, что она вот-вот нащупает какое-то решение, они вновь ускользают, смешиваясь с общим роем, в котором нельзя разобраться…
Открылась дверь. Вошла медсестра.
— Как себя чувствуете? — спросила у Кэролайн.
— Все в порядке, — без особенного энтузиазма ответила та.
— Не расстраивайтесь, — подбодрила она. — Самое главное, вам не хуже, а это уже прогресс.
Кэролайн невесело усмехнулась.
А что, могло быть еще и хуже?
Но спрашивать об этом вслух не стала. Понимала, девушка в белом халатике тут же приведет тысячи примеров, и все они будут хорошо заканчиваться.
Нет, эти сказки не для нее.
Она должна сама все узнать. И она это сделает во что бы то ни стало. Так дальше продолжаться не может. Из этой ситуации должен быть выход, и если она не найдет его в ближайшее время, на ее дальнейшей жизни можно поставить крест.
Медсестра ушла. Кэролайн слабо пошевелила рукой. Место укола болело. Да и не удивительно. У нее были уже исколоты все вены, даже на кистях… А что же будет дальше? Не тело, а сплошной синяк?
Кэролайн вздохнула.
Не жизнь, а боль и тоска.
Когда же нарушится эта размеренная жизнь? Когда произойдет что-то такое, что заставит ее воспрянуть духом, породит новое русло, в которое войдет река ее жизни…
Кэролайн очень хотелось, чтобы это произошло как можно скорее, потому что ждать у моря погоды ей уже надоело. Но пока… никаких проблесков не было…
10
— Ты не представляешь, что я сегодня узнала! — Грэйс ворвалась в палату вся какая-то взволнованная, окрыленная.
Кэролайн бросила в ее сторону недовольный взгляд. Невольно позавидовала подруге, не сломленной недугом, продолжающей радоваться жизни. Но тут же попыталась отбросить эти нехорошие мысли.
— Ну и почему ты не спросишь о моей грандиозной новости? — Грэйс придвинула стул к кровати и села на него, с вызовом глядя на Кэролайн.
— Так уж и грандиозной? — недоверчиво усмехнулась та.
— Представь себе! — Грэйс счастливо улыбнулась и открыла сумочку. — И сейчас ты поймешь, почему.
Она достала сложенный вчетверо листок, развернула его, посмотрела на Кэролайн:
— Думала, что забуду, поэтому распечатала, — пояснила подруге, внимательно взглянула на то, что на бумаге, затем снова подняла глаза на Кэролайн: — Короче, так. В Сан-Франциско сейчас работает очень известный хирург. Он делает операции как раз по твоему случаю. И после этого многие начинают жить полноценной жизнью.
Кэролайн отстраненно смотрела в окно.
— Эй, ты слышишь меня? — полюбопытствовала Грэйс, окинув подругу строгим взглядом.
— Да, — отозвалась Кэролайн.
— А почему молчишь тогда? — требовательно спросила Грэйс.
— А что говорить? — Кэролайн наконец взглянула на подругу. — Ты ведь понимаешь, что не всегда все получается так, как мы планируем…
— Кэрри! — Грэйс пересела на край кровати, взяла больную подругу за руку, крепко сжала. — Я понимаю, что любая операция — это определенный риск. Но, дорогая, ты уже столько перенесла. Чего еще ждать?
— Не знаю… — Голос Кэролайн звучал глухо.
— Что происходит? — Грэйс заботливо заглянула в глаза.
— Да и сама толком не понимаю, — вздохнула подруга. — Апатия какая-то. Просто настолько все осточертело, ты себе не представляешь…
— Эй, у кого-то опять приступ пессимизма, — констатировала Грэйс. — Ты это выбрось из головы сию же минуту. Поняла?
— Да я стараюсь, — тихо пробормотала Кэролайн. — Но иногда совсем ничего не выходит.
— Дурочка, — шутливо обругала ее Грэйс. — Ну разве можно отчаиваться, когда тебя окружают любящие люди, которые верят в тебя?
Кэролайн ничего не ответила. Обвела взглядом светло-голубую стену, взглянула на белоснежный потолок. Она не хотела говорить с Грэйс о том, что беспокоило ее. И все-таки понимала, что если не расскажет об этом, то проблема сама собой не рассосется, а наоборот, будет обрастать новыми нюансами, что не приведет ни к чему хорошему.
Но как сказать? Как поднять эту тему, когда сама еще до конца не разобралась во всем?
Кэролайн вздохнула.
— Ну что стряслось? — Голос Грэйс звучал заботливо. — Тебя здесь плохо кормят или, — она улыбнулась, — мало улыбаются тебе?
Кэролайн невесело усмехнулась.
30 
