очень нудно 
60 
Гаррет посмотрел на друга пристальным взглядом:
– Я думаю, Хамден, это единственный раз, когда я не пожалею, если ты уедешь.
– Может быть, и будешь прав, – произнес Хамден. – Может быть, ты действительно будешь прав.
Марианна в волнении расправила складки простого муслинового платья, самого лучшего, какое было у нее сейчас. Остальные остались в Лондоне, да она бы все равно не осмелилась их носить. Чего бы она не отдала сейчас за то, чтобы появиться за обедом в одном из ее более дорогих платьев. Она никогда не придавала этому значения… то есть до этой минуты.
Сейчас ей предстояло обедать с двумя мужчинами, которые были самого плохого о ней мнения.
Это платье годилось для любого случая, и даже было красивым. Но не совсем подходило для обеда с графом и маркизом. Единственным украшением было лишь кружево ее сорочки, обрамлявшее низкий вырез. Но янтарно-желтая ткань удачно гармонировала с золотом волос, которые Марианна искусно уложила изящными локонами. Это платье сшила Тамара, когда они впервые приехали в Лидгейт. Оно плотно облегало фигуру, подчеркивая тонкую талию и высокую грудь.
Марианна хотела отказаться обедать с графом и его другом, но ее лишили даже этой возможности. «Хамден подумает, если ты не придешь, что я намеренно прячу тебя», – сказал ей Гаррет.
Одна мысль о том, что ей предстоит провести какое-то время с двумя умными и красивыми мужчинами, приводила Марианну в ужас. Войдя в столовую, она сразу же отыскала глазами лицо человека, который не вызывал у нее тревоги. Уильям. За последние две недели они очень сдружились. Он сообщал ей все о Тамаре, а Тамаре – о ней. Их бурный роман с теткой продолжался, и Марианна не имела ничего против. По крайней мере Уильям не подозревал ее в том, что она служила сэру Питни.
Марианна посмотрела на Уильяма и немного успокоилась. Только после этого она отважилась взглянуть на Гаррета и его друга.
Оба стояли у камина и были увлечены беседой. Они не сразу заметили, как Марианна вошла, и у нее было время понаблюдать за ними. Оба выглядели потрясающе красивыми.
Первым ее внимание привлек Хамден. На нем был камзол цвета бургундского вина, такого же цвета штаны. На широкий кружевной воротник волной ниспадали белокурые локоны.
Затем Марианна перевела взгляд на Гаррета. Он, как всегда, выглядел дьявольски красивым, хотя и был одет скромнее Хамдена. Сизо-серые штаны, черные шелковые чулки, черный камзол с сизо-серыми обшлагами и такого же цвета жилет. Никакого кружева. Его роскошные волосы мягкими волнами спадали на плечи.
Почувствовав на себе взгляд, Гаррет обернулся. Он медленно оглядел Марианну с головы до ног и нахмурился. Это ранило ее сильнее, чем все, что он говорил в тот день. Не было сомнения, он не одобрял ее простого платья.
Марианна стояла, смущенная тем, что так бедно одета. Хамден при виде ее заметно оживился и присвистнул:
– Ах, Фолкем! Если бы я знал, что ты тут прячешь, я бы поторопился приехать.
Гаррет стиснул ножку бокала, который держал в руке, с такой силой, что Марианна испугалась, как бы он не раздавил его.
– Почему ты не надевала это платье раньше, Мина? Его слова еще сильнее, чем до этого, ранили ее.
Она подняла подбородок и улыбнулась Хамдену:
– Я берегла его для особого случая. Но теперь вижу… мне нечего и надеяться, что я могу одеться подобающим образом для обеда с двумя аристократами. Поэтому прошу извинить меня…
Марианна быстро вышла из комнаты. Комок слез стоял у нее в горле. А она-то думала, что выглядит красивой! Неужели она так долго играла роль цыганки, что уже забыла, как следует одеваться к обеду?
Она не успела дойти до лестницы, как Гаррет догнал ее и преградил дорогу:
– Господи, Мина, я не хотел…
– Это не важно, Гаррет. Обедайте с лордом Хамденом, а я…
– Нет, ты не поняла. – Впервые за все время Гаррет выглядел смущенным. – Ничего нет плохого в том, как ты одета, за исключением одного… это…
– Слишком просто? – язвительно добавила Марианна.
Гаррет многозначительно посмотрел на вырез платья.
– Нет. Слишком соблазнительно.
– Что?
– Я знаю, в Лондоне все дамы так одеваются, – поспешил оправдаться Гаррет. – С их точки зрения, это даже не очень смело, но, черт побери, мне невыносимо, что Хамден видит тебя такой восхитительной.
Радость охватила Марианну, когда она посмотрела Гаррету в лицо и по тому, как он отвел глаза, поняла, что он сказал это искренне. И все из-за того, что Гаррет ревновал? И не к кому-нибудь, а к Хамдену. Марианна не знала, что ей делать: торжествовать или возмущаться.
60 
