130 
Она оглядывалась в поисках Саймона или дяди Жака, но их не было видно. В панике побежала она на задний двор, выходящий к заливу, но и там не было тех, кого она искала в тусклом свете факелов. Заслышав знакомый голос, она подбежала к капитану Хоскинсу, выкрикивающему команды.
— Где мой муж?
Он поглядел на нее и смущенно сказал:
— Не знаю, миссис Вудвард. Когда его видели в последний раз, он преследовал Зэна, они направлялись в лес, — он указал на лесную чащу, прилегающую к их участку. Остальные солдаты стягивались к дому совсем с другой стороны, и сердце у нее упало. Саймон погнался за дядей Жаком, один-одинешенек…
Она схватила факел и решительно пошла к лесу. Оглянувшись, увидела, что тетя подошла к капитану, вероятно, спросить, не нуждается ли он в ее помощи. Она успокоилась: тете найдется дело. Идти в длинном платье по траве было довольно трудно. Впрочем, не все ли равно. Если Саймон лежит где-то беспомощный, она во что бы то ни стало должна найти его.
Она выкрикивала его имя, продираясь через кусты и цепляясь юбками за ветви и корни. Когда она позвала в третий раз, ее окликнули:
— Сюда!
Она рванулась на голос и наконец увидела двоих, они пробирались через заросли. Один из них бессильно повис на руках другого, явно раненный, и когда она подняла факел повыше, то увидела, что это ее муж.
— Саймон! — закричала она, но, заметив промокший от крови камзол, задохнулась от ужаса. Опустив глаза, она увидела и вторую рану, перевязанную жгутом, но все равно кровоточащую. — О, Пресвятая Дева Мария, да ты ранен! Очень серьезно ранен!
Она подхватила его под вторую руку.
— Не так уж… и сильно… это только кажется, — проговорил Саймон с трудом. Голос у него был слабый, задыхающийся, а лицо белое как мел.
— Он выживет, но только в том случае, если мы его как можно скорее довезем до врача, — пробормотал человек, на которого он опирался.
И только тогда она поняла, кто этот человек. Ее дядя. Ее проклятый дядя!
— Ах ты, негодяй! Это ты его ранил! — вскричала она, прижимая к себе Саймона. Дядя изумленно вскинул бровь. — Убирайся и оставь нас в покое, пока ты еще больше не навредил ему! Клянусь, если он умрет, я сама перережу тебе горло! Я тебя выслежу и зарежу во сне! Я…
— Да это не Зэн меня ранил! — прервал ее вопли Саймон. — Это Робинсон. Сержант поймал меня врасплох. Зэн его убил.
Она замерла на мгновение и бросила на дядю вопросительный взгляд:
— Это правда?
Дядя пожал плечами.
— Не мог же я позволить умереть мужу моей племянницы?
— Спасибо, — сказала Камилла на ходу. — Спасибо, что не причинил ему вреда. Потому что если бы ты это сделал…
— Да знаю, знаю, — с грустной усмешкой прервал ее дядя. — Ты бы перерезала мне горло. Ах ты, маленькая моя камелия! — Он кинул взгляд на Саймона. — Вот видишь, я же говорил, она любит тебя, эта женщина, mon ami.
Саймон смотрел на нее во все глаза.
— Да, Зэн, похоже, что так.
Оба молча смотрели на нее.
— Конечно, люблю, — сказала она. Улыбка медленно разливалась по бледному лицу Саймона, и Камилла в смущении отвернулась. — Разве это не ясно?
Шаги приближающихся солдат насторожили Саймона.
— Зэн, если хочешь уйти, лучше поспеши, пока не поздно. Я теперь доберусь, Камилла поможет.
Камилла посмотрела на Саймона. По его лицу было видно, как трудно ему это говорить.
— Ты его отпускаешь?
— Я не очень-то в состоянии остановить его, тебе не кажется? — грубовато пробурчал Саймон.
Дядя негромко засмеялся.
— Не дай ему себя одурачить, chere. Он это делает ради тебя. У него была возможность убить меня, но он ею не воспользовался. Вот видишь, думаю, он тоже тебя любит.
Она пыталась прийти в себя от этого заявления, когда Саймон слабым голосом произнес:
— Но это не значит, что я сделаю это еще раз, Зэн. Клянусь, если я… услышу, что ты… снова занимаешься пиратством… — Голос его заметно ослабел.
— Не волнуйся, mon ami, — воскликнул дядя Жак. — Я не намерен дважды испытывать твою преданность моей племяннице. И в любом случае мне, пожалуй, пора выходить на пенсию. Эта профессия становится слишком опасной для такого старика, как я.
Саймон кивнул, и вдруг ноги его подогнулись, и он повис у них на руках. Дядя Жак поймал его, не дав упасть.
— Саймон! — воскликнула Камилла, увидев с ужасом, как у него закатились глаза. Дядя Жак приложил пальцы к его пульсу. — Он не умер, правда же? — прошептала она.
130 
