89 
Меня окатило тяжелой жаркой волной с примесью странного волнения, такого сильного, что я не знала, как это назвать. Я чувствовала словно бы легкую тошноту и испуг, внутри свернулся тугой комок желания.
- Стоит попытаться, не так ли? - спросил Харди. Я не была полностью уверена, о чем мы говорили.
- Я..Я ничего не буду пытаться пробовать с тобой, пока ты не пообещаешь прекратить навязывать мне свою волю.
Он потерся носом о мой затылок.
- Хэвен…Ты действительно думаешь, что я вежливо стоял бы в стороне, в то время как другой мужчина, приходит и фыркает вокруг моей женщины? Если бы я позволил такому произойти, я не был бы мужчиной. И, черт возьми, я не был бы техасцем.
Моё дыхание стало не ровным.
- Я не твоя женщина, Харди.
Его ладони охватили мою голову, заставив взглянуть на него, большие пальцы нежно погладили щеки. Взгляд синих глаз парализовал мой разум, и волна чувственного желания охватила меня с головы до кончиков пальцев.
- А это то, что мы собираемся выяснить.
«Какое высокомерие», - подумала я смутно. Но к моему стыду все воздвигнутые мной преграды рухнули, когда по венам словно побежала обжигающая лава. Мои кулаки рефлекторно сжали рубашку на его груди.
Это была красивая светло-серая рубашка, стоила она вероятно столько, сколько я плачу за аренду квартиры. И мой палец оставил на ней ярко-красное кровавое пятно.
- О, нет!
- Что? - Харди посмотрел вниз на мою руку, - Проклятье, снова кровоточит. Надо замотать бинтом.
- Да нет, не рука, твоя рубашка! Я так сожалею.
Он казался удивленным моим беспокойством:
- Это всего лишь рубашка.
- Я надеюсь, что не испортила её окончательно. Может еще не слишком поздно, я сейчас застираю её…
И я начала лихорадочно расстегивать пуговицы, вздрагивая при виде запачканной кровью ткани.
- Это шелк? Вдруг это нельзя стирать?
- Забудь про рубашку. Дай я посмотрю твою руку.
- А это можно почистить в химчистке? Что было на этикетке?
- Я не читаю этикеток.
- Как все мужчины!
Я расстегнула одну пуговицу…другую.. Мои пальцы дрогнули, но не остановились… Я раздевала его.
Харди не двигался, только наблюдал за мной с легкой усмешкой. Его грудь была такой твердой под ослепительно белой майкой, дыхание стало частым, пока я совершала свои неловкие попытки. Я вытащила низ рубашки из-под джинсов, тонкая ткань была смята и пропитана жаром его тела. Какой мужчина. Слишком красивый мужчина, который так старался не казаться опасным… и был настоящим искушением. Мои руки задрожали, когда я коснулась манжет его рукавов, надавливая на пуговицы через хрустящие от крахмала слои ткани. Харди все еще оставался спокойным, пока я стаскивала его рубашку с плеч. Когда рубашка сползла к запястьям он медленно, словно во сне вытащил руки из рукавов, сбросил одежду на пол и привлек меня к себе. Я ослабела, когда его руки обхватили меня, а губы горячо и жадно приникли к моей коже. Я коснулась его спины под майкой, ощущая стальные мускулы плеч. Его губы скользили по моему горлу, мягко исследуя его, пока я не выгнулась всем телом, чтобы быть еще ближе к нему. Во мне бушевало возбуждение, и я прекратила думать и пытаться управлять этим. Харди приподнял меня так, что я оказалась сидящей на кухонном столике. Я прикрыла глаза от яркого света лампы. Его рот нежно и требовательно припал к моим губам, руки ласкали мои бедра. Господи, пусть он не останавливается. Все это было так не похоже на то, что происходило с Ником или кем бы то ни было, этот жар в котором плавилось моё тело. Мне мешала моя одежда, топ стягивал грудь, и я отчаянно дергала бретельки, пытаясь избавиться от него. Харди отодвинул мои руки. Я почувствовала, как он расстегнул застежку на спине, и топ упал до талии. Мои груди набухли и стали тяжелыми, соски напряглись, овеянные прохладным воздухом. Харди положил мне руку на спину, заставив чуть откинуться назад. Он склонил голову и его горячий рот проложил обжигающую дорожку по тугим полушариям. Его губы медленно скользили к темно-розовому венчику. Стон вырвался из моего горла, когда он втянул в рот сосок, ласкал и покусывал то одну, то другую грудь. Задыхаясь, я прижимала его голову к себе, зарывщись пальцами в густые шелковистые волосы, вдыхая его неповторимый аромат. Он потянул меня вниз, моя голова покоилась в его удивительно сильной руке как в колыбели, его губы снова припали к моему рту, пальцы сомкнулись на соске, все еще влажном от его языка. Я прижалась к нему еще крепче, нуждаясь в чем-то большем, еще большем… Он, казалось, понял. Пробормотав что-то у моего горла, он расстегнул мои джинсы и стал стаскивать их вниз по бедрам….
89 
