очень нудно 
132 
***
К вечеру погода неожиданно испортилась. Барбер, договорившись о встрече с Чинцовой на семь вечера, приехал на место на четверть часа раньше назначенного времени. На стоянке у придорожного кафе «Ирис» выстроились в ряд два ярославских «жигуленка», «ЗИЛ» с брезентовым верхом, синяя «Волга» с московскими номерами. И наконец забрызганный дорожной грязью светло бежевый «Форд Таурас», которым пользовалась Чинцова, отправляясь в загородные поездки. Барбер подумал, что отсюда до Ярославля примерно тридцать верст, место для встречи выбрано хорошее, и погода подходящая, этот дождик и ранние сумерки как нельзя кстати. Он остановил «Ниву», не доехав двадцати метров до машины Чинцовой, трижды мигнул фарами дальнего света, давая понять, что он на месте. Затем вытащил из кармана трубку мобильного телефона, набрал номер.
– Галина Алексеевна, вы видите мою машину? – спросил он.
– «Нива»?
– Точно так. Вы привезли все, что должны были привести?
– Все, – коротко ответила Чинцов.
Возле кафе горели фонари, за рулем «Форда» можно было разглядеть мужчину, видимо, штатного водителя. Галина Алексеевна, как всегда, расположилась на мягком заднем диване, – угадал Барбер.
– А теперь выйдете из машины. Я хочу на вас посмотреть.
– Слушайте, хватит вам, – Чинцова выругалась длинно и грубо, как пьяный матрос.
– Вы сделаете так, как говорю я, – ответил Барбер. – И не будем переходить на личности. Иначе все сорвется. Мы отложим встречу до лучших времен. А теперь выходите.
Он видел, как задняя дверца «Форда» открылась, Чинцова неловко боком вылезла из машины, продолжая держать трубку мобильного телефона прижатой к уху.
– Спасибо, – сказал Барбер. – Теперь садитесь в машину и езжайте за мной.
«Нива» тронулась с места, выехав на трассу, двинулась в сторону Ярославля. Барбер поглядывал в зеркальце заднего вида и думал, что теперь трудно, практически невозможно проверить, привела ли Чинцова на хвосте ментов. Возможно, в последний момент женскую душу скрутил такой жестокий приступ алчности, что она набрала двухзначный телефон. Возможно, спасая сына, решила расстаться с деньгами легко, лишь бы ее Димка остался жить. Пятьдесят на пятьдесят, не угадаешь. И голову нечего ломать, сейчас наступило время действовать, а не сомневаться.
Отъехав от кафе десять километров, Барбер сбавил скорость и свернул на узкую асфальтированную дорогу, уходящую в лес. Если проехать пару километров вперед, миновав развилку, принять вправо, упрешься в запертые металлические ворота садоводческого кооператива «Энергетик». Если повернуть налево асфальт кончится. По грунтовке, разбитой тяжелыми грузовиками, доберешься до заброшенного песчаного карьера. Дорога всегда пуста осенью, здесь нет ни единого фонаря, временами кажется, что сырой хвойный лес, хранящий в себе множество мрачных тайн и загадок, настолько высок, что подпирает темное небо макушками елей. Доехав до развилки, Барбер повернул налево, направившись к карьеру. «Форд», слишком тяжелый, плохо приспособленный к бездорожью тащился следом, выплевывая из-под покрышек жидкую грязь.
Барбер остановился в том месте, где лес отступал от дороги, дал задний ход. Съехал на обочину, ломая кустарник и молодые деревца, развернул машину на сто восемьдесят, включил фары дальнего света. Натянув кепку, распахнул дверцу и выбрался из машины.
…Чума час с лишним торчал в зарослях возле лесной дороги. Барбер оставил здесь напарника на особый непредвиденный случай, но что это за случай толком не объяснил. Сунул в руку Чумы пистолет ТТ со снаряженной обоймой и строго наказал: стреляй, когда не будет иного выхода. Куда стреляй? В кого? Не понятно. Барбер сел в «Ниву», напоследок приказав не выходить на дорогу и не разводить огня.
После того, как Диму Чинцова отвезли в ярославскую городскую больницу, вытащили из машины и переложили на каталку, сдав с рук на руки санитарам, начались не предусмотренные программой задержки. Барбер на повышенных тонах долго базарил с дежурным врачом, собственноручно писал какую-то бумагу и совал в морду доктора паспорт. Затем посетитель и врач закрылись в кабинете. Чума, по привычке заложив руки за спину, мерил шагами расстояние от двери приемного покоя до окна, забранного решеткой. Из кабинета долетали надрывные крики Барбера: «Я тоже гражданин этой страны и тоже имею право сообщить куда следует о вашем безобразном поведении». По какому поводу, собственно, кипеш, Чума понял не сразу, уже позже дошло: дежурный лепила не хотел вызывать из дома главного врача, и вообще предлагал отвезти парня куда-то в другую больницу, которая находится у черта на рогах, то есть сбагрить его подальше, чтобы Чинцов не отбросил копыта у них в больнице и не испортил своей смертью блестящей статистики.
132 
