очень нудно 
28 
Барная стойка находилась в дальнем конце зала. Мальгин, помахивая портфелем, прошел между столиками, сквозь полупустой зал, издали послал бывшей жене воздушный поцелуй. Сразу видно, что этой ночью работы у Насти немного. На высоком табурете, уперевшись локтями в стойку, дремал седой мужчина в оранжевом свитере и джинсах, протертых до дыр. Время от времени он просыпался, чтобы сделать глоток из стакана, и снова погружался в негу сна. Сев на табурет, Мальгин, поставил портфель на колени, без долгих предисловий достал бумажник и положил на металлическое блюдечко пять сотен баксов. Барменша профессиональным движением смахнула купюры в карман фартука.
– Тебя где носило? – Надя сделала большие глаза. – Я все телефоны оборвала. Дома постоянно включен автоответчик, в твоей страховой шарашке бормочут что-то невразумительное. И вообще ты паршиво выглядишь, будто из больницы выписался…
Медников не пошел на обмен комплиментами. Надя облачилась в облегающую блузку с огромным вырезом, открывающим взорам посетителей чуть ли не всю грудь. Короткая юбчонка и полупрозрачный фартук, похожий на ночную сорочку завершали туалет. Он подумал, что бывшая жена выглядела уставшей, под глазами расплылась синева, которую не спрячешь даже под слоем пудры, а на шее обозначились морщинки, ночная барменша – это не для Насти. Да и судя по ее словам, работа на этой помойке укорачивала жизнь, но другой работы не подворачивалось. Или бывшая супруга не очень-то хотела ее найти.
– Был в командировке, – закрыл тему Мальгин. – У меня просьба. Я оставлю пакет, ну, что-то вроде бандероли. Возможно, за этой ним придет человек. В этом случае я заранее позвоню. Хорошо?
– Отлично. Нужна мне твоя бандероль, как собаке пятка.
Мальгин вытащил из портфеля перехваченный скотчем пакет, привстав, положил его с другой стороны стойки. Он знал массу недостатков бывшей жены, но знал и одно достоинство: если Надя что-то обещает, то свое обещание держит.
– А то я смотрю, что ты сегодня слишком щедрый, – Настя спрятала пакет под стойку и ткнула острым ноготком в карман фартука, где лежали баксы. – Если ты даешь алименты, то хочешь получить какой-то бесплатный бонус. Ты суешь свои бабки и тут же что-то просишь взамен: «Опусти письмо», «Передай посылку», «Позвони по этому номеру», «Запрись со мной в подсобке на десять минут, я хочу трахнуться» и так далее.
– Запереться в подсобке я не предлагал.
– Предлагал, просто не помнишь. Ты был пьян в тот вечер и тебе хотелось…
– Ладно, не уточняй. А то вгонишь меня в краску.
– Тебя, пожалуй, вгонишь в краску… Кстати, о подсобке. Мы сегодня закрываемся на час раньше. Будний день, мало посетителей. Мог бы меня проводить до дома. Страшно по улицам ходить одной и вообще…
– Извини, как раз сегодня не могу.
Мальгин не впервые слышал от Насти предложение проводить ее до дома после работы. Проводить, конечно, можно… Но зачем повторять пройденное и заводить отношения с женщиной, с которой давно расстался, с которой у тебя все пройдено, с которой прожил едва ли не половину жизни.
– Как всегда «не могу», – Настя не смогла скрыть разочарования. – Завел себе кого-нибудь?
– Некогда было. В последнее время дел много.
– Так я и поверила. В таком случае, мог на минуту притвориться любящим отцом, спросить о ребенке. Не опух бы, задав вопрос.
– Как там Ленка?
– Она, чтобы ты знал, работает в геологической партии под Петрозаводском. Комаров кормит. И это мучение продлится аж до середины октября. Пока Ленка не простудит себе все органы. Детородные. Ненавижу все эти геологические экспедиции.
– Чем-то надо жертвовать, чтобы поступить в институт, – оборвал Мальгин, говорить о дочери не хотелось, он чувствовал себя никчемным отцом. – Она мечтает стать геологом. И я рад за нее. За успехи и еще за то, что именно сейчас Ленки нет в Москве. Потому что… Погода тут паршивая. Хуже, чем в Карелии.
– Налить чего-нибудь?
– Я бросил пить.
– С сегодняшнего вечера до завтрашнего утра? Понимаю, с тобой приступы трезвости случались. Правда, не часто. И длились недолго.
– Выпью, чтобы тебя не раздражать. Сделай мне «Рио-Риту», дай пачку «Житана» и бутылку туземского рома. Знаю, что вы не продаете на вынос бутылками, но эту штуку трудно достать. А мне она нравится.
Настя повернулась в пол-оборота к бывшему мужу, плеснула в высокий стакан туземского рома, который цветом смахивал на жидкий чай, но в голову ударял тяжело, как кувалда. Добавила два сорта сока, каплю анисовой, бросила кубики подтаявшего льда. Размешав это дело соломинкой, поставила стакан на заляпанную винными пятнами стойку.
28 
