Последние отзывы

  75  

Гецман отпустил машину у ворот дачи, наказав водителю вернуться за ним через пару часов. Автомобиль укатил, а Гецман прошел через калитку. Кивнул охраннику, похожему на отожравшегося бульдога. Сходство с собакой дополнялось тем, что охранник, нес вахту в будке, похожей на собачью конуру.

Скинув пальто на руки прислуге, Гецман прошел в большую комнату. Уманский, только что плотно отобедавший, сидел в любимом кресле у камина. На дне зажатого в руке стакана плескалась сорокоградусная микстура двадцатилетней выдержки.

Гецман потряс жилистую руку Уманского, не стал отказываться от коньяка. Он сел во второе кресло, менее удобное, чем хозяйское, маленькое, протянул ноги к камину. Глотнув коньяка, коротко поделился с компаньоном невеселыми мыслями.

– Сейчас рано об этом говорить, – махнул рукой Уманский. – Куда пропали грузовики? Эта тема станет актуальной через день, даже через пару дней. Если они действительно пропали. Лучше подумай о хорошем. Подумай, сколько мы заработаем.

Гецман меланхолично кивал головой и смотрел на огонь. Слишком рано подсчитывать барыши. Может, лучше подсчитать убытки?

– Оружие резко возрастает в цене перед началом боевых действий в каком-нибудь регионе бывшего Союза, – говорил Уманский. – После окончания боевых действий оружие дешевеет. Так было всегда. И о том, что где-то начнутся боевые действия, заинтересованные лица знали заранее, рынок начинает лихорадить. Так, еще за полгода до начала войны в Абхазии, чеченские бандиты, которые делят с солнцевскими Южный порт, вдвое подняли сборы с торговцев автомобилями. Ну, это к слову.

Гецман решил возразить:

– В последнее время цены на оружие относительно стабильны.

– Но в Таджикистане боевые действия ведутся постоянно – это хороший рынок. Но их рынок имеет свою специфику, ее надо понимать. Например, в Москве укороченный Калашников «сучка», стоит дороже обычного в полтора раза. Потому что это городской вариант, такой автомат помещается в спортивной сумке. А для боевых действий больше подходит сорок седьмой Калашников. Или новый сотый. Там высоко котируются средства противовоздушной обороны. Ну, еще крупнокалиберные пулеметы, автоматы Калашникова с подствольными гранатометами, огнеметы «Шмель». Это товар первого сорта. И, разумеется, всегда в цене боеприпасы и взрывчатка.

Гецман достал блокнотик, сделал в нем пометку. Затем сходил к столу и плеснул из большого хрустального штофа в стакан коньяка.

– Я не говорю, что нельзя продать пистолеты, – говорил Уманский. – Можно. Но пистолеты это так, семечки. Но суть проблемы вот в чем. Покупать стволы и боеприпасы в Москве таджикам нет смысла, потому что здесь оружие дорогое. Калашников – 800 баксов, «ТТ» – 300. Это высокая цена. Для таджиков. Дешевле купить в Чечне или в Осетии. Но есть и другой вариант. Сейчас многие военные части меняют дислокацию. Во время переездов с места на место, часть оружия может, так сказать, потеряться. Ну, потом его спишут или как. Это не наша проблема. Поэтому мы и действуем через военных. Источник поступления оружия – надежный. О его происхождении скажу только одно – оружие пришло с севера.

– Главное – это безопасная транспортировка, – вставил Гецман. – Ну, для этого нужно иметь связи, каналы, прикрытие. Все это вы обеспечили.

Уманский, зацикленный на своих размышлениях, не слушал.

– Но опять же цена… Да, у военных она значительно ниже, чем в на черном рынке в Москве. Но сами таджики, повторяю, бедные. Тут и появился вариант, приемлемый для обеих сторон. Это бартер. Мы им оружие. Они нам героин. Сейчас Москва завалена героином, лично я знаю десяток мест, где дозу можно получить за бесплатно, на пробу. Но сам героин разный, попадается паршивого качества, много разбавленного дерьма. А у таджиков классный афганский героин. Его много, очень много. А цена смешная, копейки по московским меркам.

Якову Семеновичу хотелось сказать, что все это он и так знает наизусть. Что он лично участвовал в операции на всех ее этапах. Лично собирал грузовики в дорогу, сам перенянчил каждый ящик, каждую бочку с боеприпасами, каждый ствол. Но он деликатно молчал, давая Уманскому возможность поупражняться в словоблудии. Гецман смотрел на огонь в камине, но видел преисподнею. «Куда делись грузовики?» – спросил он самого себя. Ответа не было.

…Покидая теплый гостеприимный дом своего старшего друга Уманского, Гецман выключил спрятанный под пиджаком портативный диктофон.

  75