103 
Радченко спросил себя, почему не стреляет Сотник? Задумался о чем-то или просто не видит цели? Он поднял прицельную планку карабина, выставил приблизительное расстояние до человека с гранатометом. На все про все – мгновение. Но уже бухнул выстрел, заряд гранатомета, оставляя за собой шлейф серого дыма, полетел к цели и врезался в ту точку, куда метил стрелок. Радченко услышал грохот за спиной. Сверху посыпались мелкие камушки. Из пещеры, где прятался Сотник, вырвался язык пламени и серая туча пыли. Дима нажал на спусковой крючок и отметил про себя, что у карабина мощная отдача, тыльник приклада сильно ударил в плечо. Боец бросил гранатомет, схватился руками за окровавленное лицо и опустился на колени. Жить ему оставалось не больше минуты.
Дима выстрелил снова, на этот раз во второго бойца, который лег на край крыши. Человек искал взглядом, откуда стреляют. Пуля прошла над его головой, он поднялся, сделал короткий разбег и сиганул на крышу соседнего сарая, оттуда собирался спрыгнуть на землю. Вот боец бросил автомат, поджал ноги, но замешкался на мгновение. Радченко, прицелившись в бедро, выстрелил. Пуля ударила в плечо, сбросила бойца на землю вниз головой, но раненый тут же поднялся, рванул с места и скрылся за углом ближнего сарая.
– Две новые цели, – сказала Джейн, не отрываясь от бинокля. – Десять градусов вправо. Примерно двести метров.
– Понял. – Дима облизнул пересохшие губы.
Он опустил прицельную планку, решив, что сейчас мало толку от прицела секторного типа. Пара секунд уходит на то, чтобы выставить расстояние до цели. Быстрее выстрелишь, если пользоваться открытым прицелом, тут нужен только хороший глазомер. Он видел, как три бойца приближаются к горе, перебегая от дома к дому. Вот никого не видно: люди готовятся к новой перебежке. Побежали на счет «восемь». Радченко выстрелил. Человек, бегущий последним, выронил автомат и упал на землю. Его напарники не вернулись к раненому, спрятавшись за невысоким глиняным забором, они пропали из вида. Одно из двух. Или готовятся к новой перебежке, или хотят вытащить из зоны обстрела человека, который корчился в пыли, зажимая ладонями рану в груди. Раненый перестал двигаться, раскинул руки по сторонам и замер. Радченко крепко сжимал цевье карабина левой рукой, указательный палец правой руки застыл на спусковом крючке. Руки быстро устали, ствол стал выписывать в воздухе восьмерки.
– Ну же, – шептал Дима, – давай…
Но ничего не происходило. Еще минуты три-четыре бойцы не вылезали из своего укрытия. Наконец один сорвался с места, перебежал через двор и скрылся за углом дома. Напарник бросился за ним. Радченко выпустил две пули вслед ему, но обе прошли мимо цели.
– Черт, черт! Куда же они бегут?
– Хотят перебраться через овраг, – объяснила Джейн, – затем подойдут ближе… Дима, две новые цели – справа пятнадцать градусов, примерно сто десять метров.
Радченко увидел трех людей в камуфляже, поднимавшихся вверх по улице, и выстрелил сразу, без раздумий. И снова промазал. Он поменял обойму в карабине, удобнее положил локти, крепче прижал к плечу тыльник приклада. Видно, что эти парни, как и первая группа, использовали обычную тактику. Совершали короткие перебежки от дома к дому, брали передышку и бежали дальше. Вот с места сорвался один человек, словно тень пролетел от дома к дому и пропал. За первой тенью понеслась вторая… Радченко выстрелил трижды и промазал.
– Не промахнись! – закричала Джейн. – Слышишь? Не смей больше промахиваться!
– Они далеко. Пусть подойдут ближе.
Дима посмотрел на Джейн и увидел, как слезинка выбежала из глаза и, скатившись по щеке, оставила на ней блестящую полоску. За одно короткое мгновение он словно прочитал все ее мысли. Сейчас она думала о том, что мальчик, возможно, ранен и истекает кровью, теряя последние силы. О ребенке забыли все. На Сотника больше нет надежды, за последние четверть часа из пещеры не было ни одного выстрела, значит, заряд противотанкового гранатомета достал его.
– Что будем делать?
– Пока можно уйти, я уйду, – ответила Джейн. – Попробую добраться до ребенка. Только не надо ничего говорить. Пожалуйста.
Приподнявшись, она поцеловала Радченко и через пару секунд исчезла за каменным уступом.
Лихно сидел за столом в душной комнате, слышал стрельбу и поглядывал на циферблат наручных часов. Время, кажется, замедлило свой ход или вовсе остановилось. Перестрелка, которая давно должна кончиться, еще продолжалась. Иногда на коротковолновой рации загоралась красная лампочка. Это снайпер общался с Лихно.
103 
