79 
Она и есть дура, решила Сирина, так как сделала бы это, если бы такой шаг не означал отказ и от Бригема. Жить, соблюдая достоинство и приличия, было очень малой платой за любовь. Но она уже едва все не испортила дюжину раз, а ведь они были женаты только три недели.
Услышав, как открылась дверь, Сирина вскочила, расправляя юбки, но вздохнула с облегчением, увидев, что это Бригем. Ей бы не понравилось, если бы слуги стали сплетничать внизу о том, как леди Эшберн тоскует в своей комнате, уперев локти в колени.
Бригем поднял брови, увидев ее. Он мог бы поклясться, что она с каждым днем становится все более красивой, хотя желал время от времени, чтобы она оставляла волосы распущенными и в них можно было погружать руки.
— Я думал, ты собиралась на прогулку с сестрой и Мэгги.
— Я как раз готовилась. — Машинально она пригладила волосы, боясь, что они растрепались. — Не ожидала, что ты вернешься так рано. Совет кончился?
— Да. Ты выглядишь изумительно, Рина. Как дикая фиалка.
Со смехом, похожим на рыдание, Сирина бросилась в его объятия.
— О, Бриг, я так люблю тебя!
— Что это? — пробормотал он, когда она прижалась лицом к его шее. — Ты плачешь?
— Нет… да, немного. Это только потому, что когда я вижу тебя снова, то люблю все сильнее и сильнее.
— Тогда я постараюсь каждый день уходить и возвращаться несколько раз.
— Не смейся надо мной.
— Смеяться и рисковать тяжелой травмой? — Бригем запрокинул ее голову, чтобы поцеловать. — Нет, дорогая моя, я не стану этого делать.
Сирина увидела это в его глазах, как только он вошел в комнату. Мужество едва не покинуло ее.
— Ты должен уезжать?
Бригем поднес ее руку к губам.
— Сядь.
— Незачем, — спокойно отозвалась Сирина. — Просто скажи мне.
— Мы выступаем через несколько дней. Завтра ты должна отбыть в Гленроу.
Ее щеки побледнели, но голос оставался твердым.
— Я бы осталась до твоего отъезда.
— Я уеду с более легким сердцем, зная, что ты в безопасности в Гленроу. Путешествие займет больше времени из-за Мэгги.
Сирина знала, что он прав, и старалась с этим примириться.
— Вы будете маршировать на Лондон?
— С Божьей помощью.
Кивнув, она шагнула назад, не выпуская его руку.
— Теперь эта война вдвойне моя, как и твоя, так как я стала твоей женой. Я бы поехала с тобой, если бы ты позволил мне.
— Нет. Думаешь, я хочу видеть свою жену в роли девицы, следующей за армией? — Знакомое выражение глаз Сирины заставило Бригема изменить тактику. — Твоя семья нуждается в тебе, Рина.
«А как насчет моих нужд?» Но вопрос не сорвался с ее языка. Она ничем не поможет Бригему, следуя за ним в бой. Ее руки слишком слабы, чтобы держать саблю и защищать его, как он защищал бы ее.
— Ты прав, я знаю. Я буду ждать тебя.
— Я возьму тебя с собой. Здесь. — Бригем прижал к сердцу их соединенные руки. — Но я должен кое о чем попросить тебя. Если дела пойдут скверно… — Сирина покачала головой, но его взгляд остановил ее протесты. — В моей комнате есть сундук и сейф. В сейфе достаточно золота и драгоценностей, чтобы обеспечить безопасность тебе и твоей семье. В сундуке нечто более ценное, что я поручаю тебе хранить.
— Что именно?
Он провел кончиком пальца по ее щеке.
— Узнаешь, когда увидишь.
— Я не забуду, но этого не понадобится. Ты вернешься. — Сирина улыбнулась. — Помни, ты обещал показать мне Эшберн-Мэнор.
— Я помню.
Подняв руки, она начала расстегивать маленькие пуговицы на корсаже.
— Что ты делаешь?
Все еще улыбаясь, Сирина распахнула платье.
— Чего я не делаю, так это не собираюсь на прогулку с сестрой. — Она развязала атласный пояс на талии. — Прилично соблазнять своего мужа в такой час?
— Вероятно, нет. — Бригем улыбнулся, когда она сбросила сюртук с его плеч. — Но мы сохраним это в тайне.
Они занимались любовью на кровати под высоким балдахином, при ярком солнечном свете, проникающем сквозь окна. Утреннее платье валялось небрежной фиолетовой грудой. Стоя на коленях рядом с Бригемом, Сирина вытаскивала шпильки из волос, которые тотчас тяжелым золотым дождем упали на ее обнаженные плечи и грудь. Протянув руки, Бригем обернул волосы вокруг запястий и притянул Сирину к себе.
Их тела слились.
Оба вспоминали озеро и другое солнечное утро, наполненное любовью и страстью. Память об этом и мысли о туманном, в высшей степени неопределенном будущем объединяли их. Они отдавались друг другу, испытывая наслаждение, которого можно достичь только чистотой и страстью безраздельной любви.
79 
