очень нудно 
109 
– Говори, тварь. Что, гандон на язык натянул?
Локтев ударил Кислюка по левому плечу. Штангист взвыл от боли, почувствовав, что ключица хрустнула, сломалась. Плечо налилось тяжестью, сделалось непослушным.
– Говори, таракан сраный.
– Я не знаю, клянусь Богом, – Кислюк давился слезами. – Но я знаю, где живет помощник Тарасова. Он бывший военный. Он делает взрывные устройства. Достает оружие. Его фамилия Бузуев. Ты его тогда на даче видел… Когда дача сгорела, ты его видел…
Локтев замахнулся ножкой, как тяжелой бейсбольной битой, для нового удара. Он шагнул вперед, готовясь обрушить свое орудие на голову штангиста.
– Запишите, – стонал Кислюк. – Запишите адрес… Люблино…
Он назвал улицу, номер дома и квартиру.
– Пощадите… Пожалуйста…
– Хорошо, – сказал Локтев.
Он отбросил в сторону ножку от стола. Затем Локтев достал из-за пояса пистолет, опустил предохранитель.
Локтев сделал шаг назад, поднял пистолет и пустил пулю между глаз Кислюка. Журавлев убрал свое оружие в подплечную кобуру. Кислюк повалился на живот. Он дернулся в предсмертной агонии, тряхнул ногами и затих.
Журавлев снял с убитого наручники, помог Локтеву свалить тело в яму.
Локтев сходил к машине, принес пакет купороса, флягу с водой и лопату. Перочинным ножом он открыл пакет, высыпал прозрачные бледно голубые гранулы на труп, вылил воду из фляги. Журавлев взялся за лопату. Через двадцать минут яму заровняли, утоптали ногами земляной холмик.
– Может, мне за руль сесть? – спросил Журавлев. – Ты, кажется, немного не в себе.
– Я нормально себя чувствую, – отказался Локтев.
Обратная дорога до Москвы оказалась немного длиннее. На шоссе появились машины, да и Локтев теперь не спешил. Журавлев был задумчив и меланхоличен.
– И все-таки я думал, что ты его не убьешь, – сказал он. – Духу не хватит.
– Я тоже так думал, – ответил Локтев. – Я был уверен, что не убью его.
– О чем ты сейчас думаешь? – спросил Журавлев.
– У меня дома, не у Мухина на квартире, а у меня дома… Короче, там остался аквариум с золотыми рыбками. Теперь они сдохли. Жаль.
– Вечно ты думаешь о всякой ерунде.
* * * *
Дундик и Храмов добрались до места, в пятом часу утра, когда начало светать. Они ещё раз сверились с планом, нарисованным Тарасовым на тетрадном листке, загнали «Жигули» в лес. Откинув передние сидения, попробовали заснуть, но сон продолжался недолго.
Вдруг сломалась печка, в салоне стало холодно.
Пришлось выбраться из машины. Они срубили сухостойную осинку, наломали лапника и развели костер. Около восьми утра появился Тарасов, велел потушить костер, проверил оружие, отдал последние распоряжения и поехал дальше. Потянулись долгие часы ожидания.
Чтобы скоротать время, Дундик вытащил из кармана засаленную колоду карт и объявил, что хотя и не уважает фраерские игры, играть умеет только в дурака. До полудня они, сидя на траве, резались в карты. Чуткий на ухо Храмов, первым услышал звук приближающейся машины.
Он сгреб карты, сунул их в карман. Взяв автомат за ствольную коробку, перебросил ремень через правое плечо.
– Пошли, – махнул рукой Храмов и пошутил. – Ружо не потеряй.
Храмов и следом за ним Дундик, низко пригибаясь к земле, пробежали метров семьдесят до придорожного оврага. Судя по звуку двигателя, машина была где-то рядом. Храмов перекрестился и передернул затвор.
– С Богом. Только не высовывая свой лысый череп. Я сам глядеть буду.
Он высунулся из оврага. Из-за поворота выехала «Вольво». Выплевывая грязь из-под колес, машина медленно проползла мило, повернула к темному бараку.
– Еще одна едет, – сказал Дундик.
Храмов высунул голову. Теперь из леса выехал «Форд Скорпио», медленно проехал мимо молодых людей. Подогнув колени к животу, Храмов присел на корточки. В несколько затяжек скурил сигарету почти до фильтра, протянул короткий окурок Дундику. Тот раз затянулся, выплюнул окурок изо рта.
«Форд» не доехал до барака, остановился на полдороги между лесом и карьероуправлением. Водитель выключил двигатель. Тишина. Слышна лишь птичья перекличка в лесу. Дундик не отрываясь смотрел на наручные часы. Секундная стрелка сделала круг, другой, третий. Тишина. Храмов, склонив голову набок, поднял кверху правое ухо.
– Слышь?
– Нет, вроде ничего, – помотал головой Дундик.
– Едут, пень глухой. Деревня.
Теперь за шелестом листвы и вправду стал слышен шум приближающегося автомобиля. Дундик сглотнул слюну, опустив дуло автомата вниз, передернул затвор. Храмов приподнялся, бросил короткий взгляд на дорогу и снова залег на дне оврага.
109 
