очень нудно 
136 
Пенкин положил перед следователем несколько плотно исписанных листков. Липатов пробежал взглядом по неровным строчкам и сказал:
– «Под ножимом» пишется, Сережа, через букву "а".
– Орфографические ошибки сути дела не меняют, – сказал Пенкин.
– Да, людям, которые изготавливают фальшивые баксы высокого качества, нетрудно нанять приличного адвоката, – сказал Липатов.
– Вы мне льстите, – улыбнулся Пенкин. – Вгоняете в краску. Сейчас я редко принимаю дела. Но для молодого человека сделал исключение.
– Дайте договорить, – повысил голос Липатов. – Я толкую не о ваших профессиональных качествах. Нетрудно нанять адвоката, который станет таскать наркоту прямо в следственный кабинет СИЗО. Вы, Пенкин, ради денег готовы на все. Жаль, что вас до сих пор не лишили лицензии.
– Кто прошло помянет, тому глаз вон, – Пенкин пожал плечами. – Вы давите на больную мозоль.
– Сережа, милый, – следователь ласково посмотрел на Шаталова. – За сколько тебя купили? За пару сотен?
Парень минуту молчал, покусывая губу, и наконец выпалил:
– Я не публичная баба, чтобы продаваться за пару сотен.
– Тогда за сколько? Ну, много тебе заплатили?
– Я честный человек, – Шаталов попробовал сыграть негодование. – И не продаюсь за… Ни за какие деньги. У меня обостренное чувство справедливости.
– Об этом тебе господин Пенкин сообщил? Ну, о твоем чувстве справедливости? Обостренном, болезненном?
– Я протестую, – вмешался Пенкин. – Вы унижаете достоинство моего клиента. Работа нашей прокуратуры меня всегда восхищала, просто доводила до экстаза. Горы бесполезной писанины, сотни томов уголовных дел, угрозы, оскорбление. И так далее, по нарастающей. В результате за решеткой оказывался какой-нибудь беспородный стрелочник или мальчишка, не знающий своих прав. На этот раз такого не будет. Потому что у вас ничего нет. Дело дутое, как мыльный пузырь…
Липатов шлепнул ладонью по столу.
– У меня башка болит от вашей демагогии. Сережа, посиди, пожалуйста, за дверью, в коридоре.
Шаталов вопросительно посмотрел на защитника, Пенкин кивнул. Когда за парнем закрылась дверь, следователь сказал:
– Слушай, Пенкин. Я догадываюсь, кто вас нанял. Так вот лично я не могу пока встретиться с Бирюковым. Он где-то в бегах.
– Он свободный человек. С него даже не взяли подписку. Возможно, Бирюков уехал на курорт. Залечить душевные раны, которые вы ему нанесли.
Липатов испытал приступ мигрени.
– Бирюков торчит со своими душевными ранами в Москве, а не на курорте. Передайте ему вот что. Это между нами. Но вы знаете, что у меня есть определенная репутация: если я дал слово, то его сдержу. Так вот, я согласен пойти на сделку. Бирюков в деле о подделке денежных знаков – человек последний, случайный. Мне нужна рыбка покрупнее. Мое предложение таково: Бирюков называет одно-два имени. Реальных людей, которые замешаны в этом деле и которых можно взять с поличным, с фальшивыми бабками на кармане. А я в свою очередь исключаю его имя из уголовного дела. Он не будет фигурировать ни как соучастник, ни как свидетель. Он вообще не при чем, он чистенький. Одно-два имени, плюс содействие в задержании с поличным. Все, что от него требуется. Понимаете?
– Не совсем.
– Объясняю. Если Бирюков не принимает моего предложения, я стану играть по своим правилам. Работать методами, которые вас восхищают и доводят до экстаза. Я сделаю так, что Бирюков сядет. И загоню его в такую гнилую дыру, где он через пару лет превратится в больного старика. А еще через год отбросит свои вонючие копыта. Вы наверняка представляете, как я смогу все устроить. Существует множество способов сфабриковать добротное дело, которое не развалится в суде. Рано или поздно мы его задержим, это вопрос скорого будущего. Потом проведем обыск на квартире. И найдем крупную партию героина. Смыв с ладоней покажет, что Бирюков только что расфасовывал товар по пакетикам, по чекам. А пяток свидетелей, которых я подберу лично, покажут на суде, что Бирюков их постоянный наркодилер. И они не откажутся от своих показаний, как тот сопливый отброс, что сидит в коридоре. Это будут надежные проверенные свидетели. Понимаете? Не мытьем, так катаньем. Как говориться, вор должен сидеть на параше.
– Что, сверху сильно давят?
– Давят, – кивнул Липатов. – Вы передадите Бирюкову мои слова? Обещаю, что оперативное наблюдение за вами установлено не будет. Можете с ним встретиться в любом удобном месте и потолковать. Пусть поймет, что все очень серьезно. Жду ответа через пару дней. Пусть просто позвонит мне и скажет, согласен ли он на мое предложение. И больше вас не задерживаю.
136 
