очень нудно 
37 
Так, значит, Люсьен пришел за ней, а потом, привез сюда. Значит, он должен быть где-то поблизости.
Превозмогая головную боль, Кэтрин поднялась и села, свесив ноги с постели. Она тотчас почувствовала головокружение, при этом руки ее мелко дрожали и ноги были ватными. Огромным усилием воли Кэтрин заставила себя подняться и пройти за ширму в углу.
Она налила в таз воды и как могла умылась. Ее волосы были чистыми и заплетенными в косу. Интересно, кто же помогал ей мыться?
Она открыла дверь и, выйдя из спальни, оглядела уютную комнату внизу. У камина стоял Люсьен, склонив голову над металлическим чайником и помешивая что-то в котелке.
Неожиданно он поднял голову и, увидев Кэтрин, бросился к лестнице и, взбежав наверх, поддержал ее за талию.
— Тебе нельзя вставать с постели. Ты еще слишком слаба, — произнес он, и Кэтрин заметила тревогу на его лице.
— Ты все-таки пришел за мной и забрал меня из того ада. Люсьен пристально посмотрел ей в глаза:
— Ты помнишь, что было вчера?
— Не очень. Только отдельные моменты.
— Я должен был прийти за тобой. Я виноват, что не мог сделать это раньше. — Он взял Кэтрин за руку и коснулся ее ладони легким поцелуем. — «Меня терзает чувство долга постоянно», — процитировал он с пафосом.
Кэтрин сдвинула брови, пытаясь вспомнить автора, но мысли ее путались.
— Я знала, откуда это, но сейчас в голове у меня туман.
Люсьен слегка сжал ее руку:
— Это Шекспир. Со временем ты придешь в норму.
— Со временем? А что было со мной, Люсьен? Что они сделали? — У нее снова закружилась голова, и она закусила губу. Люсьен быстро протянул руку, чтобы поддержать ее. — Я вспомнила — они давали мне какое-то лекарство. Сначала я не хотела принимать его, а потом мне стало все равно. Как ни странно, оно даже начало нравиться мне.
Люсьен поднял ее на руки и отнес назад в спальню.
— Это был наркотик, но со временем действие его прекратится.
— Какой наркотик?
— Опиум. Знаешь такой?
Кэтрин нахмурилась:
— Иногда его используют для облегчения боли. Я подозревала что-то в этом роде, и мне следовало бы догадаться. Тогда я сопротивлялась бы более решительно.
— Ты не способна была ясно мыслить тогда и не смогла бы остановить их, если даже попыталась бы.
Люсьен уложил ее на кровать и помог укрыться.
— Где мы сейчас находимся?
— В моем охотничьем домике. Его невозможно найти, если не знаешь, где искать. Ты будешь в безопасности здесь, а мы тем временем постараемся освободить тебя от Дунстана.
Боль в ее голове усилилась, и в животе опять закрутило.
— Я знаю, как действует опиум в малых дозах, но не представляю, что будет, если принимать его так много, как я.
Люсьен сел на стул рядом с кроватью.
— Джейсон говорит, что твой организм будет требовать очередную дозу наркотика. — Он посмотрел на ее дрожащие руки. — И похоже, это уже началось.
— Значит, мне будет плохо? Насколько плохо?
Люсьен пожал плечами:
— Подождем и увидим. Я мало знаю о таких вещах.
— О Боже, выходит, я снова оказалась для тебя тяжким бременем.
— Нет. И скоро ты будешь здорова, как прежде.
Кэтрин покачала головой и тут же сморщилась от боли.
Казалось, голова раскалывается пополам.
— Может быть, все обойдется, — сказал Люсьен, пытаясь подбодрить ее. Она была крепкой девушкой, и, возможно, ее организм сумеет перебороть наркотическую ломку без особых проблем.
Однако к утру следующего дня Кэтрин начала испытывать страшные муки. Она вся покрылась потом, сердце ее бешено колотилось. Ее бросало то в жар, то в холод, во всем теле чувствовалась ломота. Кэтрин корчилась в страшных муках на постели.
Люсьен несколько раз приходил в ее комнату, желая как-то помочь, но она всякий раз прогоняла его, стыдясь себя в таком состоянии. Через несколько минут он возвращался вновь под тем или иным предлогом с мрачным лицом, а ей казалось, что он страшно зол на нее.
Люсьен в очередной раз постучался в дверь и вошел без приглашения, зная, что его не будет.
— Это бульон для тебя, — сказал он, протягивая Кэтрин чашку. — Бенни принес также немного хлеба и мяса. Боюсь, я не сумею сам что-либо приготовить. — Он посмотрел на чашку, которую она даже не попыталась взять. — Может быть, все-таки поешь немного.
Кэтрин покачала головой, почувствовав тошноту от одной только мысли о еде, но маркиз не обратил на это внимания и, присев на край кровати, поднес чашку к ее губам. Кэтрин отвернула голову, однако от пара, исходящего от горячего бульона, у нее засвербило в носу. Она чихнула и вытерла нос рукавом халата, зардевшись от смущения Люсьен достал платок из верхнего ящика комода и протянул ей.
37 
