30 
Быть может, это чья-то супруга, которая таким экстравагантным способом решила провести уикенд в обществе известного человека?
Но такое предположение противоречило поведению Салены, и герцог от него отказался.
Как можно равнодушнее он произнес:
– Итак, я скажу слугам, чтобы обращались к вам «мисс Салена» – если, конечно, вы не хотите сказать мне свое полное имя?
– Я… я не помню.
Ее ресницы дрогнули, и герцог понял, что она сказала неправду.
Но еще он понял и то, что эта ложь далась ей с огромным трудом. Он не сомневался, что даже мысль о том, чтобы солгать, казалась Салене грехом, – очевидно, так ее воспитывали в монастыре.
– Вы когда-нибудь бывали в Танжере? – спросил он.
– Нет… никогда.
– На мой взгляд, этот город очень красив, а в это время года погода там просто великолепная.
Молчание. А потом Салена внезапно спросила – тихо и очень испуганно:
– Это… французская колония?
Замерев, она ждала ответа, и герцог сказал успокаивающе:
– Нет, хотя Франция владеет определенной частью Марокко.
– Но не… Танжером?
– Нет – и Германия или Англия не позволят французам дальше углубиться в Северную Африку.
Говоря это, герцог терялся в догадках, почему мысль о французах ее так пугает.
«Возможно, – подумал он, – мужчина, избивший ее, был француз? А может быть, она нарушила какой-то французский закон и ее ищет полиция?»
Трудно было поверить, что это дитя – а по-другому о ней нельзя было сказать – может быть не в ладах с французскими властями, но, несомненно, причина ее страха заключалась именно в этом. Придя к такому выводу, герцог сказал:
– Не хочу показаться тщеславным, но я пользуюсь определенным влиянием не только в Англии, но и за границей, и поэтому могу вас заверить: со мной вы будете в безопасности. Никто и ничто не причинит вам зла.
В глазах Салены мелькнул проблеск надежды, но потом погас, и девушка печально покачала головой.
– Вы… не должны… быть в этом замешаны… Ваша репутация… может пострадать.
Герцог изумленно уставился на нее:
– Моя репутация?
– Па… – начала она и на мгновение замолчала, а потом, думая, что герцог ничего не заметил, торопливо поправилась: – Кто-то говорил мне, что вы… весьма значительная персона.
«Она хотела сказать – папа! – догадался герцог и подумал: – А что, если на самом деле ее поколотил отец? Но если так, то при чем тут обручальное кольцо?»
И какой дикарь даже после такого сурового наказания допустил бы, чтобы его ребенок бросился в море?
– Если я, как вы сказали, персона значительная, – произнес герцог вслух, – то это дает мне право помогать в беде другим людям, и я хочу помочь вам, Салена.
– Вы… очень добры… Но было бы лучше, если бы вы… дали мне… умереть.
– Лучше для меня или лучше для вас? – быстро спросил герцог.
– Я думаю… для нас обоих, – очень серьезно ответила Салена.
– Ну, что до меня, то я рад, что спас вас, – сказал герцог. – И вижу руку судьбы в том, что «Афродита» проплывала мимо как раз в нужный момент.
Бросив взгляд на Салену и убедившись, что она внимательно слушает, он продолжал:
– Капитан сказал, что минутой позже мы бы вас не заметили. Так что, как видите, Салена, тут явно вмешалось Провидение, можно сказать, сам Всевышний.
– Самоубийство… большой грех, – сказала Салена слабым, дрожащим голосом. – Но мне… казалось, что больше… я ничего… не могу… сделать.
– Вы так подумали, но ваш ангел-хранитель рассудил иначе, – наставительно сказал герцог.
Салена слегка вздохнула.
– Я вам очень признательна, но… я не знаю, что мне теперь делать.
– Это простой вопрос, – ответил герцог. – Наслаждайтесь путешествием и ни о чем не заботьтесь. Уверяю вас, что многие хотели бы оказаться на вашем месте.
– Я знаю, – быстро сказала Салена. – И мне очень стыдно, что я вам навязалась.
– По-моему, это я навязал вам свое гостеприимство, – возразил герцог, – хотя вы отнюдь не собирались быть моим гостем.
Ему показалось, что на ее губах появилась слабая улыбка. Он продолжал:
– Мне всегда представлялось – разумеется, из-за тщеславия, – что люди счастливы получить от меня приглашение. Только это в известной степени отступление от моих правил. Строго говоря, это значит – похищать человека всего лишь для того, чтобы я мог получить удовольствие от его общества.
– Вы… очень добры, – сказала Салена. – Я знаю, что должна вас… развлечь… рассмешить… Но я уже никогда не смогу этого сделать.
30 
