очень нудно 
75 
Как далеко он может зайти на этом восхитительном пути? Как далеко она позволит ему зайти? Насколько осмелится? И если это правда, что он испытывает к ней желание, такое же, какое проявлял к другим своим возлюбленным, тогда чего ей ожидать?
Ограничатся ли их тайные встречи всего лишь легким флиртом? Несколькими поцелуями и ласками в укромном уголке, игривыми и поспешными, не идущими дальше мимолетного заигрывания?
Или, быть может, его новый интерес к ней приведет к чему-то большему? Возможно ли, что, с небольшим поощрением с ее стороны, он полюбит ее? Она ему уже нравится, в этом она уверена, но сможет ли он полюбить ее? Если она как следует постарается, сможет ли пробудить в нем потребность в ней настолько сильную, что влюбиться было бы для него самым естественным, самым логичным следующим шагом?
А что же замужество? Семья? Она по-прежнему горячо этого хочет. Стоит ли ей гнаться за Китом в надежде поймать его, или же продолжать действовать по первоначально разработанному Вайолет плану – добиться заключения матримониального союза?
Страх неудачи заставил кровь застыть в жилах. Но как бы сильно ни пугала ее мысль пойти на этот риск, она знала, что не упустит шанса. Точно так же, как она решила отбросить все свои страхи и робость в этом сезоне, она понимала, что должна ухватиться за возможность продолжить уроки любви с Китом.
Несмотря на все эти размышления, она выдержала остаток вечера с достоинством и самообладанием, которые скрыли от света драматическую раздвоенность ее душевного состояния. Очутившись снова дома, она сняла накидку и подала ее ожидавшему лакею, пробормотав слова благодарности.
Услышав, что они приехали из оперы, Кит появился из салона, где он развлекал себя, как сам говорил, дьявольски скучной игрой в одиночество.
– С таким лицом, – заметил он, – думаю, мне лучше было оставаться дома, чем рисковать распугать всех дам.
Вайолет стала охать и ахать над ним, а Адриан задал пару конкретных вопросов, чтобы убедиться, что Кит не участвовал в какой-нибудь нелепой драке. Успокоенный вполне невинными объяснениями брата, он предложил пойти в семейную гостиную, чтобы немного перекусить перед сном. Вскоре после этого Вайолет извинилась и пошла взглянуть на детей. Несколько минут спустя Адриан отправился следом за ней.
Элиза осталась, неторопливо прихлебывая чай. Она взглянула на Кита, чувствуя, что ужасно нервничает, как давно уже не нервничала в его присутствии.
Теперь, когда момент наступил, она не знала, что сказать.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она тихим голосом, который показался дрожащим даже ей самой.
Он спокойно посмотрел на нее, затем осторожно дотронулся пальцами до своей побитой щеки.
– Было бы хуже, если бы не твое лечение, полагаю.
– Значит, ты прикладывал сырое мясо?
– Ну разумеется, ведь я же обещал. – Он мягко улыбнулся. Ее сердце гулко забилось при виде его улыбающихся чувственных губ.
Он отпил глоток бренди.
– Кит?
– М-м?
– Я тут подумала… о том, что ты сказал. – Она пробежала пальцами по ткани юбки, нервно складывая материал в складки, хотя складок на платье не было.
– О чем? – Его глаза поблескивали, как золотисто-зеленые драгоценные камни.
Он дразнит ее или действительно не помнит? Преодолевая внутреннюю дрожь, она произнесла почти шепотом:
– Ну, ты знаешь. О том, что ты сказал сегодня насчет… экспериментирования… хочу ли я.
Его глаза снова вспыхнули.
– Ах да, об этом. И?
Ее пальцы упорно продолжали теребить платье.
– И в общем, я… – Она уставилась на свои туфли, не решаясь взглянуть на Кита. – Я думаю… что я…
– Элиза, посмотри на меня. Она повиновалась.
– Не стесняйся, – сказал он, – Не нужно стесняться. Только не со мной. А теперь говори, что ты хотела сказать.
Она выдохнула, напряженные мышцы плеч и шеи расслабились. Кит прав! У нее нет причины стесняться его, особенно учитывая интимный характер шага, который она собиралась сделать.
Заставив себя поднять глаза, она посмотрела на него.
– Я подумала о том, что ты сказал… и… да, я хочу.
Его веки слегка опустились, мерцающий свет углубил цвет радужек.
– Ты уверена? Она кивнула.
– Когда мы можем начать? – Внезапно ей стало нечем дышать.
Его губы изогнулись в кривой улыбке.
– Хотел бы я сказать «прямо сейчас», но это было бы не очень разумно. Так что ты, пожалуй, иди спать, а я пока подумаю, как лучше это организовать.
75 
